Второй шанс? - стр. 37

Как же болит голова. И совсем нет сил, как будто не спала всю ночь. Дверь тихо приоткрылась и в проеме показалась маленькая головка Даши.

– Ты проснулась? – спросила она.

– Угу, с добрым утром, – потянулась я в кровати.

– С добрым утром! – Дашка забежала в комнату.

– Или ко мне под одеялку, еще поваляемся, – я подняла край одеяла, и девочка залезла ко мне в постель.

– Ой, какие холодные пяточки и ручки, – пискнула я, когда ребенок прижался к моему горячему телу. А Дашка только расхихикалась.

Девочка начала тараторить про завтрашний утренник в детском саду, я улыбалась и изредка вставляла свои комментарии. В дверь постучали и, не дождавшись разрешения, вошли.

– Вот ты где, проныра, – Евгений Александрович искал Дашу. – Можно войти? – уже обратился он ко мне, как будто вспомнив, что зашел в чужую спальню.

– Вы уже вошли, – промямлила я и натянула одеяло до шеи. Начала растирать глаза и укладывать волосы. Представляю, что у меня на голове с утра…

– Ну ка, умываться и завтракать, – сказал он Дашке махнув рукой на дверь.

Дашка нехотя вылезла из нашего с ней тёплого гнездышка и поплелась к выходу.

Когда ребенок скрылся за дверью, Евгений Александрович посмотрел на меня долгим и внимательным взглядом. Я подняла бровь в ожидании – или вопроса или то чтобы он вышел из комнаты, так как было очень неуютно в его присутствии.

– Как спалось? – наконец он нарушил молчание.

– Нормально, – нейтрально ответила я.

– Неважно выглядишь.

– Естественно, я же только проснулась. Мне ведь нужно как-то пройти в ванную и привести себя в порядок, – я уже начала злиться из-за того, что он никак не уйдет.

Евгений Александрович ухмыльнулся:

– Я не об этом, выглядишь уставшей. Как будто всю ночь гуляла.

Я напряглась и сглотнула подступивший от неприятного предчувствия ком.

– В смысле? – осторожно спросила я.

– Ничего не помнишь? – намекнул он.

И тут на меня все нахлынуло. Я сегодня во сне обнималась с НИМ и проснулась со странным чувством, что он начал мне сниться и это плохо. Боже мой, это был не сон! А еще хуже то, что я ходила ночью по их дому. У меня кровь сначала резко отхлынула от лица, а потом с напором вернулась обратно. Я испуганно закрыла рот руками, подавляя крик, потом резко накрылась одеялом с головой, пытаясь спрятаться от его взгляда. Сердце бешено билось, мне хотелось провалиться под землю, даже ад мне показался не такой уж и плохой перспективой.

И тут Евгений Александрович рассмеялся в голос.

– Пожалуйста, уйдите, – если сдерживая слезы, сказала я, не вылезая из-под одеяла. Я чувствовала себя какой-то униженной.

– Эй, ничего же плохого не произошло. – Он похоже понял что перегнул палку. – Но нужно было предупредить о такой твоей особенности, я на всякий случай закрыл бы свою комнату на ключ. Мало ли в приступе лунатизма ты решила бы ко мне поприставать.

Он опять рассмеялся. И тут у меня поднялся приступ гнева. Я резко открыла одеяло, тем самым еще сильнее взлохматив волосы на голове, щеки у меня горели.

– Да пошел ты! – завопила я. Схватив подушку, я со всей силы бросила в его ухмыляющееся лицо.

– О-о-о, наконец-то, мы перешли на «ты», – еще громче засмеялся он, уворачиваясь от снаряда. – Пойду я лучше, а то сейчас в мою голову полетит что-то посерьезнее подушки.

Я опять накрылась одеялом с головой, и лежала, пока не стала задыхаться от нехватки кислорода. Что же теперь делать? Как с ним себя вести? Я вспомнила, как ночью липла к нему, и меня бросило в жар – от стыда, от трепета и возбуждения.