Второй шанс. Его дочь - стр. 61
Удивительно, что он почти каждый вечер уделял нам внимание, причём всегда звонил из дома: в домашней удобной одежде, во время разговора ненавязчиво выполнял мелкие дела. То ската покормит, то посуду загрузит в посудомойку, то футболки на плечики развесит, то стиральный порошок пересыплет в отдельный контейнер. На самом деле для меня это было удивительно: я Адама таким домашним никогда не видела. Раньше у нас было все совершенно иначе. И ежедневным хлопотам в наших встречах никогда не находилось места.
День неожиданных откровений остался позади, из нас никто о нем не вспоминает. Как и о бывшей жене Адама. Зато меня не единожды уже посещало такое чувство, что мы с ним действительно как хорошие старые знакомые: общаемся легко, постоянно шутим, нам весело, кучу всего обсуждаем и обговариваем. Без напряга. Без стеснения. Без обид и каких бы то ни было претензий. Прямо, ровно, открыто.
А однажды, когда у меня на работе статья «горела», а мне кровь из носу нужно было подготовить срочную публикацию, Адам сам приехал за мной на работу, правда, в этот раз остался ждать в машине. Потом привёз к детскому саду, поднялся со мной за Аней в группу, заявил, что приготовился идти к нам в гости… и, между прочим, сам настоятельно накормил дочь, рисовал, играл с Аней, а потом читал ей книжку, пока я возилась с текстом и висела на телефоне. Я была ему так благодарна! Если бы не он, мне бы пришлось сидеть за компьютером всю ночь (а я очень уж отвыкла от этого дела) или поставить малышке мультики на весь вечер, что тоже не факт, что сработало бы.
Единственный вопрос, который Адам озвучивает периодически: когда можно будет рассказать Анютке правду. И какой бы то ни было ответ откладывается на неопределенное время.
— Как там отец Ани? Не сильно наглеет? — неуместное замечание Лёша произносит довольно дерзко.
— Ну что ты. Они очень быстро поладили. Ты был прав, ребенок должен видеться с отцом.
Лёша неожиданно меняется в лице, всего на секунду, но я успеваю это отметить.
— И как она отнеслась к тому, что папы четыре года не было в ее жизни?
Вопрос прозвучал очень странно. Как будто он окольными путями старается меня уколоть. Вроде и ничего такого, но стало жуть как неприятно.
— Я Анюте ещё не всю правду открыла. Но уже скоро. Адам тоже спрашивал, когда наступит подходящий момент.
— А ты что?
— Лёш, тебя в этой ситуации что-то напрягает? — вскидываюсь. — Ты сам говорил, что отец должен участвовать. Разве нет?
Он давно уже оставил мое колено и теперь спокойно выворачивает руль.
— Естественно. Но я все же считаю, что она достаточно большая, чтобы проводить с ним время без тебя. Да и привыкли они уже друг к другу.
Он правда не понимает, что я не могу ребёнка оставить на человека, который мало знает о ее привычках? И вообще. Это как постороннему ребенка спихнуть и уйти.
— Я имею в виду, что Аня может проводить время с папой отдельно, — поясняя, бросает быстрый взгляд по зеркалам и сворачивает с магистрали. — Разве он не за этим приезжает?
Я решительно отрезаю, потому что спорить на эту тему точно не стану:
— Гораздо лучше, когда я лично контролирую процесс. Все-таки Адам новый человек для неё.
Как можно этого не понимать?! Да и не доверяю я ему еще на сто процентов.
Искоса смотрю на Лёшу и подмечаю, как его подбородок немного выезжает вперёд, а глаза прищуриваются. Он всегда так делает, когда сосредоточенно вслушивается.