Второй шанс. Его дочь - стр. 25
Каждый раз вижу Адама и теряюсь. Отчего-то до сих пор хочется ему поверить. Вопреки всему, что на душе лежит. Хочется думать, что он изменился, стал серьёзнее, взрослее, ответственнее. Хочется, чтобы он был таким, как раньше, но немножко другим. Парадокс.
Но разум отрезвляет, подсказывая, что ничего не изменилось. А ещё, что все происходящее должно быть на моих условиях.
— Предлагаю немного пройтись, причем без мороженого. А потом плотно пообедать.
— А почему без мороженого? — перебивает Аня.
— Потому что мы пойдём обедать в кафе. На десерт мороженое и возьмём.
— Ура! А Адам что — с нами? — дочь аккуратно уточняет.
— Вы что, меня бросите?! — мужчина округляет глаза наигранно и неожиданно. — Что, прямо здесь?! Я ж без вас потеряюсь…. Я уже почти заблудился, как вас увидел! Как я домой вернусь?
— Мам, — Аня тянет за руку, молчаливо просит, чтобы я присела к ней, и шепчет на ухо, — давай его пока что с собой возьмём? А то он же потеряется…
Да кто ж против?! Пусть теряется себе на здоровье!
Но вслух, конечно, произношу другое:
— Давай, уговорила. Только потом он домой уедет, — показательно зыркаю на Адама и четко произношу: — К себе домой. Один.
В целом день вышел очень даже удачным. Мы много смеялись, разговаривали о простом: о птичках, скворечниках, аттракционах. Адам постоянно задавал Ане вопросы: много ли у неё друзей, какое у неё любимое блюдо, любит ли она собак и кошек. А я про себя отметила, что он действительно пытается узнать о ней больше.
Ему это интересно. Аня это чувствует и раскованно включается в разговор.
— Слуу-ушай, — Адам кладёт меню перед дочкой, — смотри, какая картошка. В виде мышки.
Сидим в кафе. Последний рывок, и нужно будет домой возвращаться.
— Берём? — участливо интересуется Адам.
Я представляю, что будет дальше.
Анюта, зыркнув на отца, тут же сморщила носик.
— Нееее, я не буду картошку, — и показательно отодвигает от себя меню. Мужчину забавляет живая детская реакция. — А есть ещё что-нибудь?
— А чего бы ты хотела?
— Ммм… — доча сосредоточенно думает, приложив пальчик к губам, и выдаёт, — макароны и сосиски! И сок!
С последним словом Аня неуверенно смотрит на меня. Я вообще-то сама соки не пью и дочери не даю. Или нещадно разбавляю водой. Что-что, а за ее питанием слежу особо тщательно! И на вечные слова мамы «да дай ты ребёнку сок, она ж любит» всегда отвечаю одинаково: хочешь ее порадовать — свари компот. Морс сделай. Кстати, последний у нас периодически бывает. А ещё мы с Анюткой любим чай с облепихой, апельсином и мёдом.
— Ну давай пасту возьмём… — задумчиво перелистывает меню Адам. — Ну вот… можно… можно вот таку-ую.
— С колбасками? — сверкает глазками эта милейшая принцесса.
— Есть твои любимые креветки. А есть паста с рыбкой. Хочешь? — вмешиваюсь в разговор.
— А с колбасками не-еет? — надежда в детском голосе, как всегда, немного стучит мне по голове. Но разум настаивает: успеет она колбасой наесться. И я решительно машу головой.
Адам тут же воинственно вступается за дочь:
— Вообще-то…
— Вообще-то морепродукты полезнее, — заканчиваю за него фразу, и он тут же успокаивается.
— Ммм… ну ладно! Тогда я хочу с креветками!
— А ты очень их любишь? — не теряется Адам и вновь пускается в расспросы.
Доченька охотно рассказывает о своих интересах и вкусах. Она легко идёт с ним на контакт. Вообще она легко идёт на контакт почти со всеми. И только с Лешей меняется до неузнаваемости. И я иногда задумываюсь: может, это звоночек? Может, стоит прислушаться? Что я чувствую к Леше, если отбросить посторонние факторы и оставить только нас с мужчиной вдвоём? Не успеваю ответить на свой вопрос, как в сумке оживает мой телефон.