Вторая жена. Ты – любимая - стр. 4
Мы подъезжаем к роскошному зданию, залитому ярким светом. Охранники открывают двери, и я выхожу из машины, стараясь излучать уверенность и силу.
Лейла следует за мной, ее движения скованные, и в них больше нет той грации, которая была раньше. Она словно тень, следующая за мной по пятам. Жалкое зрелище. Но второй жены у меня нет, так что придется выводить в свет такую, какая есть.
Беру супругу за руку, чувствуя, как она вздрагивает от моего прикосновения.
– Улыбайся, Лейла. Мы должны показать, что у нас все прекрасно, – цежу ей на ухо.
Мы входим в зал, и шум голосов обрушивается на нас, как цунами. Вокруг – лица, лица, лица. Все они смотрят на меня, оценивают, прикидывают, насколько я силен и насколько будет трудно «выбить меня из седла». Я улыбаюсь им в ответ, пожимаю протянутые мне руки и обмениваюсь приветствиями с высокопоставленными чиновниками.
Вечер тянется бесконечно долго. Тосты, речи, пустые разговоры… Скука смертная.
Наблюдаю, как Лейла, прильнув к столу, жадно хватает бутерброд за бутербродом. Нет, она не утоляет голод, она таким образом выражает свою ненависть. Лютую ненависть ко мне.
Подхожу к ней, стараясь улыбаться.
– Лейла, дорогая, может, хватит есть на сегодня? – говорю тихо, почти ласково, беря ее под локоть.
– Что такое, Данияр? Ты ведь хотел жену с хорошими формами, – в ее глазах плещется вызов.
– Ты выглядишь немного уставшей. Пойдем, отдохнешь в машине, – пытаюсь быть очень убедительным.
– Данияр, я чувствую себя прекрасно! Впервые за долгое время.
Она хватает очередной бутерброд с икрой и запихивает его в рот.
– Я праздную, ты не видишь, что ли?! Праздную то, что наконец-то могу поесть! – говорит с набитым ртом.
Лейла постоянно жалуется на пищеварение и на отсутствие аппетита. Дело кончится тем, что ей станет плохо прям здесь, так что придётся оттаскивать ее от стола силой.
– Хватит, пошли, – хватаю ее за руку и тяну в сторону выхода на террасу.
– Отпусти! Мне больно! – кричит жена, привлекая внимание нескольких гостей.
– Прошу прощения, господа. Небольшая семейная сцена, – бросаю через плечо, стараясь сохранить лицо.
Вытаскиваю ее на террасу, где нас никто не услышит.
– Прекрати обжираться! Ты позоришь меня, – шепчу, сжимая ее запястье. – Люди подумают, что я тебя не кормлю дома. Начнутся пересуды.
Лейла звонко и истерично смеется.
– Позорю? Ты серьезно? Данияр, да ты сам ходячий позор! Ты женился на мне только ради связей моего отца! Ты ни разу не посмотрел на меня, как на женщину!
Она скидывает туфли, и они со стуком падают на каменный пол.
– Ты что делаешь?!
– Я сейчас буду танцевать! Плясать на твоих амбициях! – кричит она и начинает неуклюже пританцовывать, размахивая руками. – Жаль, что в этой дыре не подают просекко. Приходится терпеть все это на трезвую голову!
Внутри меня все кипит от ярости. Ненавижу эту сумасшедшую женщину, которая угрожает разрушить все, чего я добивался с таким трудом.
Хватаю ее, как мешок с картошкой, и тащу к машине. Она вырывается, кричит, царапается, но я сильнее. Запихиваю ее на заднее сиденье, захлопываю дверь и запираю машину на замок.
– Ты пожалеешь об этом! Ты заплатишь за всё, Махдиев! – кричит она, колотя кулаками в стекло. – Выпусти, меня сейчас стошнит!
Будь проклят тот день, когда я заключил сделку с ее отцом и согласился взять ее в жены. Он клятвенно обещал, что у меня не будет с ней проблем. Но эта женщина – ходячая проблема. Когда-нибудь я от нее избавлюсь. Видит Всевышний – избавлюсь!