Вторая попытка - стр. 55
– Вот и я о том же, – радостно подхватил Ерем и полез в общее блюдо за следующей сосиской.
– Эй, девятый «а», это правда, что вы сегодня на биологии телепатию проходили? – поинтересовались с дальнего конца буфета отдельные представители конкурирующей фирмы под названием «Девятый В».
– Не телепатию, а телекинез. Вырывание крышек парт силой мысли. Лучше всех получилось у Ерема. Не верите, так он вам ваш стол сейчас взглядом перевернет…
– Если ногой дотянусь, – присовокупил Ерем угрюмой репликой в сторону.
Сергей Бойлух умудрился разразиться смехом, не выпустив сосиску изо рта.
– Верим, верим! Пусть Ерем отвернется!..
– Вов, – позвали девочки по-соседски, – как думаешь, какие темы на сочинении будут?
– А что тут думать, – не переставая жадно жевать, беспечно откликнулся Вов. – Наверняка что-нибудь вроде «Новые люди в романе Н. Г. Чернышевского «Что делать?». Или «Обломов как самый лишний из всех лишних персонажей русской литературы XIX века». Если только не «Тема «маленьких» людей в романе Ф. М. Достоевского «Преступление и наказание»…
– Вот первое и последнее похоже на правду, – задумчиво заметила Лариса.
– Это потому что про Обломова он сказал с насмешкой, – пояснила Карина. – Мне кажется, что про Чернышевского и Обломова точно будет…
– Почему тебе, свет очей моих, так кажется? – живо переспросил Гранта.
– Потому что Обломова я толком не прочла…
– Тьма сердца моего, – добавил Брамфатуров от себя, но как бы от Карины в плане ответного комплимента.
– Почему «тьма»? – не понял Грант.
– Потому что темнота – лучший друг молодежи. А там, где молодежь, там обязательно любовь, которая успешно обходится светом своих очей, не прибегая к помощи других осветительных приборов…
– Кроме свечки, – внес поправку Витя, на что отдельные личности сочли своим долгом отреагировать сытым смехом.
– Обязательно все надо опошлить! – одернула пошляков строгая Лариса.
– Кстати, о пошлости, Брамфатуров, – подала голос Тамара Огородникова. – Как тебе наша новенькая?
– Никак. Спроси об этом у Бори Татунца.
– По-моему, он в нее влюбился, – поделилась своими наблюдениями Асмик. – А ей явно нравишься ты…
– Полагаю, не ей одной, – самодовольно улыбнулся Брамфатуров и вдруг, без предупреждения, продолжил тему поэтическим языком, прибегнув к услугам великого Гете:
Две десятиклассницы, сидевшие поодаль, заслышав немецкую речь, прекратили оживленную болтовню и уставились на чтеца. Реакция, обличающая в них учениц класса «б», поскольку все классы под этой маркировкой проходили, в отличие от прочих, не язык будущего потенциального противника, а язык бывшего, уже однажды побежденного…
– Переведи, – потребовали девятиклассницы.
– Не надо, Вов, все и так понятно: ча-ра-ра, – чуть не подавился сосиской Чудик от поэтических перспектив.
– Пожалуйста! – присоединились к девятиклассницам девушки из выпускного класса.
– Вова, ты несносен! Мы на русский просили, а не на французский!