Вторая попытка - стр. 47

В классе возроптали. Не все, но отдельные представители неординарно мыслящей части.

– Но в Бермудском треугольнике действительно происходит что-то странное: исчезают корабли, самолеты… Это неопровержимый факт!

– Лохнесское чудовище вовсе никакое не чудовище, а уцелевший с древнейших времен пресноводный динозавр…

– А я по телику видела, как Мессинг читает мысли. Это тоже факт!

– А неопознанные летающие объекты, между прочим, даже на кинопленку засняты…

– Так! – встала из-за стола Антилопа. – Вы, я вижу, просто мечтаете написать сегодня самостоятельную работу о пестиках и тычинках. Ну что ж, радуйтесь, 9-а, вы своего добились…

– Вилена Акоповна, – ринулся на амбразуру с встречным предложением Грант Похатян, – пусть Вова научно объяснит все эти факты с точки зрения биологии. В качестве ответа на дополнительный вопрос. А вы, если что, поправите. А некоторые, если что, будут держать свои языки за зубами…

– А если не будут, то без родителей в школе завтра не появятся, – дополнила героический порыв комсорга Похатяна губительной угрозой с фланга староста Мамвелян.

– А если…

– А если что, Вилена Акоповна, ставьте мне все мои заслуженные девять двоек. Deal?[31]

– Согласны? – дипломатично перевел Гасамыч.

– А то я без тебя бы не поняла, – оскорбилась Антилопа, изучавшая, как, наверное, уже догадался сметливый читатель, в школе, в университете и в свободное от работы и ведения домашнего хозяйства время язык Гюго, Дюма и Ромэна Роллана.

– Parfaitement![32] – моментально сориентировался в вавилонском столпотворении Брамфатуров. – Bien, mon aimable madam Vilen?[33]

– Oui, mon enfant terrible[34] – не сдержала довольной улыбки биологичка. Однако тут же взяла себя в руки:– Но только не девять, а десять двоек, включая за сегодняшний невыученный урок. Deal, Брамфатуров?

– Grâce!..[35] А впрочем, n'imororte![36] Qui vit sans folie n'est pas si sage qu'it croit.[37] Итак, с чего начнем, господа? С летающих тарелок?

В ответ – подавленное молчание девятого «а», скорее во фрейдовском смысле (Suppression), чем в собственном. Особенно несчастным чувствовал себя Чудик Ваграмян, которому окружающие не позволили вклиниться в великосветскую беседу со своим прочувствованным французским словом: «де манже квасе де хиярэ»…

– С лохнесского чудовища, – решительно определилась Вилена Акоповна. – И учти, Владимир, любое отклонение в сторону от биологии карается двойками лично тебе и самостоятельной письменной работой для всего класса.

– О боги! спрямите стези моей речи! – взмолился Брамфатуров, однако тут же посерьезнел и приступил, говоря: – Итак, шестьдесят пять миллионов лет тому назад на нашей планете случилась страшная катастрофа: то ли шальной метеорит, размером в два Арарата в нее врезался, то ли загулявшая комета меньших размеров, но с большей кинетической энергией по Земле-матушке нашей шандарахнула – в точности неизвестно. Известно, что последствия были ужасающими для организмов, которым довелось жить в то время, а именно в точке смены мелового периода периодом третичным. Поднялась такая пылища, что бедные организмы света не взвидели. В результате прекратился всякий фотосинтез, что повлекло за собой обрывы в пищевой цепочке биосферы, а это, в свой черед, привело к повальному вымиранию тысяч видов животных. Особенно досталось древним рептилиям, именуемым динозаврами. Лишь нескольким, относительно небольшим по размерам тварям удалось дожить до наших дней, все прочие преставились без всякого благословения. Кстати, водным рептилиям пришлось еще хуже, чем сухопутным, поскольку цикл преобразования биологического углерода в воде, в частности, в океане, короче. Inter alea