Вторая единственная - стр. 29
Воздушные замки превратились в туман.
Розовые очки треснули.
Романтика — всё.
Ковыряю пальцем шрам на внутренней стороне бедра и ненавижу его. Это клеймо — напоминание о Раждэне. А мне надо забыть зверя. Отметина должна сойти, но почему-то не сходит. Бесит меня!
— Даря, выходи уже! — сестра вероломно дёргает ручку на двери. — Поговорить надо!
О чём? Снова про Серёжу втирать мне будет? Своих проблем хватает, а тут ещё Люба с вагинальными страданиями. Как же всё достало!
Смываю с лица следы слёз, вытираюсь и щёлкаю шпингалетом. Сестра, как верный пёс, ждёт меня под дверью. Что, настолько надо поговорить?
— Чаю пойдем попьём, — Люба почему-то нервничает.
Хм, ну пойдём. На часах полночь, а мы чаёвничать будем. Очень замечательно.
— Что случилось? — сажусь за стол.
— Это ты, моя дорогая, расскажи, что случилось? — грохает на столешницу кружку, бросает в неё чайный пакетик. — Как ты докатилась до жизни такой, м? — хватает чайник с кипятком, нервно льёт в кружку.
— Я не понимаю, о чём ты, — убираю коленки подальше от опасной струи.
— Всё ты понимаешь, — плюхается на стул напротив меня. — Сколько этому сантехнику лет?
— Э-э… Ты про Раждэна спрашиваешь?
— Да-да! — Люба таращит на меня глаза. — Сколько?
— Не знаю, — пожимаю плечами. — Лет сорок пять.
— Прекрасно! Замутила с мужиком, который тебе в отцы годится! Может, он ещё и женат, а?! — забрасывает меня обвинениями. — Ты хоть представляешь, что с твоей матерью будет, когда она узнает?! Тётю Олю в тот же день на скорой в райцентр увезут! С инфарктом! — нагнетает.
— Стоп! — хлопаю ладошкой по столу. — С чего ты взяла, что я с ним замутила?!
— Даря, я похожа на дуру?! — возмущается сестра. — Сорокапятилетний мужик пришёл чинить кран молодой девке! Жена его знает об этом?!
— Блин, какая жена?! Нет у Раждэна жены! — тоже перехожу на крик.
— Правда? — Люба резко меняет настроение — улыбается едва заметно. — Он разведён? Или вдовец? А дети есть?
— Какие ещё дети? — сижу в полном шоке. — Нет никаких детей.
— Квартира своя?
— Вроде бы, — пожимаю плечами.
— Золото, а не мужик! — довольно заключает сестра.
— Ты же сказала, что он старый, — растеряно моргаю.
— Дарюш, это для тебя он старый, а мне пойдёт.
И тут до меня доходит, что это был техничный развод. Вагинальные страдания сестры переключились с Серёжи на Раждэна. Но это гиблое дело. Только Любе об этом неизвестно.
— Без шансов, Люб, — качаю головой.
— Курочка моя, у меня шансов больше, чем у кого-либо. Я знаю, что нужно мужчине, и могу ему это дать, — поправляет волосы, грудь. — Если ты не будешь вставлять палки в колёса, я его быстро в бараний рог скручу, — рассуждает мечтательно. — Кем он там работает?
Я уже соврала Любе, что Раж мой коллега. Наше секретное учреждение — официально архив, где хранятся никому не нужные бумажки. Крайне неперспективное место для кандидата в Любины мужья. Осталось только придумать Раждэну должность.
— Раж работает дворником у нас в архиве, — откидываюсь на спинку стула, жду разочарования сестры.
— Врёшь! — грозит мне пальцем. — Я породистого кобеля от двортерьера отличить могу. У него бабла хватает.
— Это ты по запаху перегара поняла? — хмыкаю.
— Он был странно одет, от него пахло алкоголем, но я вижу глубже, — черпает рукой воздух. — Настоящие богачи часто выглядят немного бомжевато. Это сейчас в тренде.