Вся ярость - стр. 19

Пищит телефон, Саша перекатывается на живот и подбирает его с пола. Патси. Селфи, на котором она засовывает себе в рот два пальца, затем фотография сковородки, полной нарезанной кубиками моркови.

Саша набирает: «Прикольно» – и получает в ответ цепочку отвратительных зеленых рожиц.

«Ты завтра идешь в школу?» – пишет она.

Телефон тотчас же пищит снова. «А ну ее в задницу! Лучше позырю телик». И фотография ее ног в мягких шлепанцах, закинутых на подушку. На заднем плане телевизор с «Шоу Джереми Кайла»[13]. Здоровенный охранник разнимает двух девиц-подростков, пытающихся выцарапать друг другу глаза. Субтитры внизу гласят: «Ты переспала с моим парнем, и я это докажу!»

«Только посмотри на этих глупых кобыл», – пишет Патси.

Саша смеется и печатает в ответ: «Идиотки!»

Следует пауза, и она уже начинает думать, что Патси переключилась, но тут появляется новое послание. «Здесь снова этот чертов Ли, – гласит оно. – Опять ходит полуголый, трясет своими мерзкими сиськами». Еще одна строчка отвратительных рожиц. «Хорошо бы мать проснулась и прибила этого кретина».

Саша хмурится.

«Ты одна?»

«Мать скоро вернется».

«Не знаю, что она нашла в этом извращенце, – пишет Саша. – Патс, ты точно ОК?»

Появляются алые губки, затем: «О-о-о, ты лучше всех! Я послала его к такой-то матери. Увидимся завтра, малыш. Xxx[14]».

Звезды у Саши над головой начинают светиться, она встает, подходит к окну и задергивает занавески. Напротив, на той стороне улицы, стоит белый фургон. В кабине сидит мужчина, но Саша не может разглядеть его лицо.

– Ты понимаешь, что я имею в виду? – говорит Сомер. – Фейт нет ни на одной из этих фотографий, и ее также не было ни на одной из тех, что я видела в гостиной Эпплфордов.

– И?.. – Бакстер хмурится.

– Там были фотографии матери и еще какой-то темноволосой девочки, но это определенно Надин, а не Фейт.

– Я по-прежнему не совсем понимаю, к чему ты клонишь. Может быть, Фейт просто не любит свои фотографии. Бывают такие люди. Особенно детские снимки, черт возьми. У меня рожа была определенно, как у Шрэка.

Сомер с трудом сдерживает улыбку.

– Но возможна и другая причина, почему Фейт нет на фотографиях. Что, если ее удочерили?

Бакстер пожимает плечами.

– Но если и так, какая разница? Кому придет в голову нападать на нее только потому…

– Ты можешь запросить данные из Главного регистрационного управления?

Бакстер тяжело вздыхает, однако ему уже приходилось видеть на лице у Сомер это выражение. Когда она в таком настроении, лучше ей не перечить.

Бакстер нажимает на клавиши, и открывается новое окно. Он поворачивается к Сомер.

– Итак, что ты хочешь знать?

– Мы можем посмотреть свидетельство о рождении Фейт? Ей сейчас восемнадцать, так что родилась она в девяносто девятом или двухтысячном.

Бакстер запускает программу поиска и хмурится.

– Что? В чем дело?

Он указывает на экран.

– Этого же не может быть. Ведь так?

Но Сомер задумчиво кивает.

– Думаю, может. Более того, думаю, это все объясняет.

Времени уже двенадцатый час ночи, когда Эверетт получает от Сомер сообщение по электронной почте, в котором говорится, что они нашли. И то только потому, что она забыла отключить телефон перед тем, как свалилась в постель. Громкий писк и вспышка света мгновенно пробуждают ее и заставляют схватить телефон, прежде чем до нее доходит, что она делает. Лежащий в ногах кровати кот ворочается и устраивается поудобнее. Чувствуя гулкие удары сердца, Эверетт берет телефон и смотрит на экран. Такие вот встряски вредны для здоровья.