Вся правда о Муллинерах (сборник) - стр. 41

– А, так, значит, ты уже что-то написал?

– Так, morceau[4]. Не хотите ли послушать?

– Валяй, мой мальчик.

Ланселот достал рукопись и откашлялся. Потом начал читать тихим музыкальным голосом:

– «Плач»? А что это такое? – осведомился мистер Бриггс.

– Вот это, – ответил Ланселот. Он прочистил горло и начал:

Он сделал паузу. Глаза его дяди выпучились, почти как глаза ползучей лягушки, которой названия нет.

– Что это? – осведомился мистер Бриггс.

Ланселот не мог поверить, что его творение способно озадачить даже самый скудный интеллект, тем не менее он не отказался объяснить.

– Это символическое произведение, – сказал он. – Оно рисует состояние духа человека, который еще не попробовал «Пикулей Бриггса к завтраку». Я настаиваю, чтобы набиралось оно вручную на веленевой бумаге кремового оттенка.

– Да? – сказал мистер Бриггс, нажимая кнопку звонка.

– С золотым обрезом. Переплет, разумеется, должен быть из мягкой шагрени, желательно лилового тона. Тираж не более ста пятидесяти экземпляров. Каждый я подпишу…

– Звонили, сэр? – сказал дворецкий, появляясь в дверях.

Мистер Бриггс коротко кивнул.

– Бьюстридж, – сказал он, – вышвырните мистера Ланселота вон.

– Слушаю, сэр.

– И последите, – добавил мистер Бриггс, надзирая за последовавшей процедурой из окна библиотеки, – чтобы его тень более никогда не омрачала моего порога. А когда закончите, Бьюстридж, позвоните по телефону моим адвокатам. Я хочу изменить завещание.

Юность легко оправляется от самых тяжких ударов. Все его надежды на будущее рухнули, внушительный синяк мешал ему принять сидячее положение – и вы, возможно, вообразили, будто возвращение Ланселота Муллинера из Патни напоминало возвращение покойного Наполеона Бонапарта из Москвы. Однако дело обстояло отнюдь не так. Что, спросил себя Ланселот, возвращаясь в лоно цивилизации на империале омнибуса, что такое деньги? Любовь, истинная любовь – нет ничего важнее и сильнее ее. Он отправится к лорду Биддлкомбу и объяснит ему этот факт в нескольких тщательно выбранных словах. И его сиятельство, растроганный таким красноречием, без сомнения, уронит аристократическую слезу и тотчас распорядится, чтобы приготовления к его свадьбе с Анджелой (ибо так, успел он узнать, звали его возлюбленную) завершились с елико возможной быстротой. Этот финал настолько поднял его дух, что он запел и продолжал бы петь до конца поездки, если бы кондуктор довольно резким тоном не попросил его уняться. И Ланселот был вынужден удовлетворяться безмолвным пением, пока омнибус не остановился у Гайд-Парк-Корнера.

Городская резиденция графа Биддлкомба находилась на Беркли-сквер. Ланселот позвонил, и дверь открыл внушительный дворецкий.