Вся история Петербурга: от потопа и варягов до Лахта-центра и гастробаров - стр. 11
Первая попытка отстроить центр нового города была предпринята на соседнем с Заячьим Березовом острове, который стал называться Городовым. С одной стороны, вроде бы естественно, что Петербург стал расти вокруг крепости. С другой – здесь тоже проявилось желание копировать другие города. Наверняка Петр мечтал, чтобы петербуржцы, подобно венецианцам или голландцам, много передвигались по воде – вопреки здравому смыслу и элементарному удобству. Расположив главные здания на группе островов, со всех сторон отрезанных от мира довольно широкими реками, он вынуждал людей пользоваться лодками. Кроме жилых домов на Городовом острове находились Гостиный двор, рынок, Сенат, коллегии, первый русский ресторан Австерия, церковь, таможня и типография. Здесь и казнили, и устраивали фейерверки и парады.
Никакой последовательности в решениях царь с самого начала не проявлял – наоборот, по всему видно, что они не подчинялись никакому общему плану. На левом берегу у места, где в Неву впадает Фонтанка, Петр построил себе Летний дом с садом вокруг. В сад привезли скульптуры из Европы и устроили в нем фонтаны. Выше по течению Невы начали строить район для рядовых горожан. За Адмиралтейством, с другой стороны, на некотором расстоянии от берега заложили церковь святого Исаакия Далматского. Еще не будучи толком городом, Петербург оказался раскидан по нескольким островам на многие квадратные километры.
Все это притом, что стройка шла невероятно трудно. Вплоть до их поражения под Полтавой в 1709 году к Неве то и дело наведывались шведы. Материалов – не только кирпича, но и дерева – отчаянно не хватало. Ради возведения Петербурга каменное строительство во всей России было прекращено на несколько десятков лет, вплоть до времен Елизаветы Петровны. Рабочую силу эксплуатировали так, как это делали, пожалуй, только в сталинских лагерях – рядовые строители массово умирали от усталости, холода и голода. Все эти обстоятельства не останавливали основателя города от новых амбициозных затей.
После того как в 1706 году деревянную и земляную Петропавловскую крепость стали заменять на каменную, она на много лет превратилась в подобие улья. В течение десятилетий над ней трудились несколько тысяч человек. По большому счету, непонятно, ради чего: никакой роли в защите города она не сыграла, а после победы под Полтавой ее ненужность стала очевидной.
Нельзя сказать, что Петру запросто удавалось переломить естественные жизненные процессы и сложившийся столетиями уклад. Центр города пришлось в конце концов перенести с Городового острова, потому что люди обживали его так, как привыкли. Улочки прокладывали кривыми, селились слободами – небольшими районами, объединявшими горожан по профессиональному, классовому или национальному признаку. Отдельно – дворяне, отдельно – татары и так далее. Царю пришлось начинать все сначала на соседнем Васильевском острове.
Вместе с тем нельзя не поразиться тому, что как будто бы иррациональный замысел Петра не только не умер вместе с автором – а именно так чаще всего случается с подобными авантюрами, – но и продолжал воплощаться в течение очень долгого времени после его смерти. Трудно сказать, что именно тут сыграло роль: сверхъестественная ли сила воли Петра, заразительность ли его идей для потомков, особое ли чутье, которым часто обладают люди с большим жизненным опытом без высшего образования.