Встретимся в раю, дорогой - стр. 57
– Почему? – искренно удивилась медсестра. – Генерал Голованов хороший человек, насколько я знаю. Да и дочка у него, тоже, вполне. В медучилище учится.
– Я рад за них. И за нас рад.
– Вот за радость и следует отведать генеральского бальзама! Он всем на пользу пойдет и радость нашу преумножит!
– Конечно, конечно! – согласился с умной женщиной Сан Саныч. – Не стесняйтесь. – Когда он передавал ей сверток, в нем снова булькнуло, на этот раз не подозрительно, скорей, заговорщически.
– Да мы не стесняемся обычно, – успокоила его Лариса Ивановна. Она достала из пакета пузатую бутылку виски и внимательно изучала этикетку. – Двадцать пять лет выдержки! – сообщила. – Я так и знала. Так что, мы не стесняемся. Иной раз нас еще урезонивать приходится.
– И сейчас, как я понимаю, именно тот случай?
– Именно. Будешь?
– И рад бы, да мне нельзя. Я под капельницей. – Доманский указал на иглу в сгибе руки. – Разве что, внутривенно.
– Ах, да. Так это мы сейчас решим.
– О! – удивился доктор Полищук. Он как раз заглянул в тринадцатую палату. – А разве еще капает? Вроде, давно должно было закончиться? Нет? Странно. Ну, пусть докапает уже, не переводить же препарат.
– А дальше? – спросила медсестра.
– И хватит пока.
– А генеральский бальзам?
– Ну, это ему сам бог велел принимать. Но только перорально. И, Лариса Ивановна, убедительно вас прошу, проследите, чтобы пациент соблюдал постельный режим.
– По возможности?
– По возможности. У нас, где стол будет? В ординаторской?
– Как обычно.
– Надо бы и здесь что-нибудь сообразить. Ну, вы понимаете…
– Конечно. Все сделаем, Анатолий Васильевич, по высшему разряду. Не впервой.
– О!
Александр с интересом вслушивался в разговор медиков. И не столько тема его увлекала, хотя и она, конечно, тоже, ведь говорили о нем, сколько способ подачи материала. О нем и при нем говорили так, будто его самого в комнате нет, или же он присутствует, но в виде неодушевленного предмета, мысли о мироустройстве которого никого не интересуют. И это был интересный феномен, в глубинах которого, скорей всего, и следует искать истоки тех особенностей характера Варвары, которые он успел заметить. Как-никак, она ведь тоже медичка, мнением пациента интересуется в последнюю очередь. Капитан не намеревался вмешиваться в происходящее, спорить или как-то переиначивать устоявшийся ход событий. В конце концов, он здесь всего лишь на пару дней. Да и, мало ли, еще понадобится? Нет уж, пусть все идет, как идет. К тому же, забавно.
Поэтому, когда, после снятия капельницы, он намеревался встать с кровати, и Лариса Ивановна ему воспрепятствовала словами: – Не вставайте, больной! Лежите! – он только пожал плечами.
– Ну, а в туалет-то мне можно самому сходить? – спросил.
– В туалет самому можно. И нужно, – пояснила медсестра. – Но после сразу в постель!
– Вы не волнуйтесь, я не собираюсь сбегать.
– Я думаю, что не собираетесь. Но доктор велел, значит, неукоснительно.
– Понятно.
В палате имелся свой санузел. Моя руки над раковиной, Сан Саныч разглядывал себя в зеркале, и чем дольше он всматривался в свое отражение, тем нереальней казалось ему происходящее. Еще утром он и представить, и предположить не мог, что вечером окажется здесь и будет любоваться на свое отражение в сером больничном халате в этом зеркале. Но тот, кто отвечает за его судьбу, на этот раз придумал что-то необычное. Реальность и нереальность пронизывали одна другую, и, надо думать, сюрпризы еще будут. Новогодняя ночь волшебная, говорят, надо быть ко всему готовым.