Встретимся в раю, дорогой - стр. 46
– Серж его зовут. Сергей Сергеевич Таганцев. Но здесь, наверное, он может и под другим именем скрываться.
– И это может. Худодо остановившимся взглядом, прищурившись так, что глаза превратились в узенькие щелки, смотрел куда-то в стену. Без остановки он пыхтел своей трубкой, окутываясь клубами зеленого дыма. Странный тип, подумал Сан Саныч. Ой, странный…
– А, вот еще что! – с этими словами он извлек из кармана универсальный ключ Сержа. – Вот такая штука, – продемонстрировал он его Худодо. – Вообще, удача, что, отправляясь к Арикаре, я захватил его с собой. Попросту забыл из кармана вытащить. Плохо то, что он не работает.
– Что это? – спросил Худодо, впрочем, без особого интереса.
– Трофей, от той войны остался. Говорили, с помощью этого ключа можно с Земли пройти аж до самого Лимба. Только он не работает, поврежден. Наши спецы починить устройство не смогли, так, может, у вас здесь мастер толковый найдется? Чтобы наладил? Тогда и вопрос с возвращением был бы решен. Гипотетически.
– Может, и найдется.
– Ну-ка, ну-ка! – Тянский заграбастал ключ своей огромной ручищей, повертел перед глазами, разглядывая. – Я что-то такое видел, – определился он, наконец. – У тихой стражи, они подобными штуками пользуются. Подобными, но другими, у них, сдается, проще. Знаю я человечка, который в механике и электронике шарит. Потом надо будет ему отнести. Сказав, положил ключ на стол и вернулся к своим обязанностям.
Сан Саныч подумал, что про Варвару Никитичну, любезную его Виверицу, никому – вот просто совсем никому! – ему рассказывать не следует. Ни Худодо, ни Худоде. Ни даже Сержу, когда удастся его самого найти. Сплошной туман в этом Лимбограде, никому довериться нельзя. Шпионы, охранка… Кустодии какие-то. Меньше всего ему хотелось бы осложнить жизнь Белке.
Пока Сан Саныч с Худодо вели беседу, Тянский быстро прибрался, вновь развел огонь в разоренном очаге и вскипятил чайник. До того, как чайник пустил носом неистовую и упругую струю пара, он успел расставить на столе чашки, разложил ложки, нарезал на доске большими кусками каравай хлеба и притащил из закромов кувшин меда, ароматного, как само липовое древо в цвету. Потом появилась знакомая жестянка с чаем и, несомый при помощи нарядной прихваточки, раскаленный латунный чайник.
Тянский налил всем чая, себе намазал ломоть хлеба медом и, с ним в руке, присел на стул, приготовившись слушать дальше. Лицо его выражало внимание, было слегка разгоряченным и поблескивало бисеринками пота. Хвосты банданы прилипли к шее.
Сан Саныч обхватил чашку ладонями, придвинул к себе, потянул носом ароматный пар. Преодолев миг блаженства, спросил сквозь прищур:
– Вот вы все время говорите: их, они… Но кто – они?
Худодо усмехнулся.
– Ну вот, ни шатко, ни валко, подошли, наконец, к главному вопросу. А главным во все времена был вопрос о чем?
– О власти, полагаю.
– Совершенно верно. Главным и наиважнейшим. Худодо насупил брови, подвигал губами, покивал головой. Тяжко, протяжно вздохнул вдогон своим думам: – Эх-эх…
– Насколько я понимаю, – пришел ему на помощь Сан Саныч, – шаманы, и вы, Худодо, в том числе, всегда обладали определенной властью в обществе? Большой, маленькой, – разной, как кому как повезет. Но вполне реальной.
– Да, люди нас всегда уважали, – согласился Худодо уклончиво. – И слушались. Все потому, что мы умели разговаривать с духами и хранили традиции. Однако потом все изменилось.