...Встретимся в октябре... - стр. 37
Обвешанный пакетами я все-таки решил задержаться еще немного. Нужный мне магазин как раз располагался на пути к выходу из торгового центра.
Выбор телефона и оформление номера не заняли много времени. Управился быстрее, чем в магазине белья.
По пути к машине я уже практически бежал.
При виде грустно смотрящего в окно беззащитного существа, мне стало больно. Глубоко в груди что-то мучительно сжалось, словно из меня вновь пытались вынуть нутро. И вместе с тем я испытывал… нежность. Незнакомое чувство. Абсолютно чужое, принадлежащее совсем не мне, а кому-то другому. Словно я его украл и присвоил.
Стало стыдно. Наверняка где-то есть человек, который заслуживает этих чувств намного больше, чем я, вывалявшийся по уши в грязи и трупах. Но я бы ни за что не вернул эти эмоции законному владельцу.
Интересно, что именно Настя сумела обо мне понять? Я старался не вносить в квартиру грязь с работы. Наверное именно поэтому сохранил безликую белизну стен. Хотя бы они были чистыми. Но иногда все-таки приходилось заниматься рабочими делами. Отвечать на звонки, пересматривать собранную информацию, готовиться к операциям.
Я никогда не скрывался при Злыдне. Черт возьми! Никогда! Пересматривал фото объектов, держа кота на коленях. Отжимался, пока он сидел у меня на спине. Разговаривал с ним, рассуждая, как лучше организовать слежку и… да еще миллион разных вещей, из которых она могла понять, кто я такой и чем зарабатываю себе на жизнь.
Когда открывал дверь и забрасывал на заднее сидение пакеты, чувствовал, что меня рвут на части совершенно противоположные чувства.
Злость на самого себя за то, что не смог спрятать от нее то, что прятал ото всех. Своими же руками выкопал это чертову яму. И яростное, похожее на агрессию желание прижать ее к себе. Касаться нежной кожи, зарываться лицом в гладкие волосы и дышать ею. Просто дышать…
Это походило на сумасшествие. Я видел ее раз в жизни. Почти ничего не знал о ней Принимал ее за кота, с которым вел себя, как с человеком. И при этом я понимал, что никого важнее в моей жизни не будет.
Это уже походило на бред. Опасный и сводящий с ума бред.
Я быстро сел за руль и улыбнулся голубоглазому, похожему на детскую игрушку, коту:
— Скучала по мне?
***
Мать с отцом ушли в гости, по старинке оставив мне записку. Наверное, я – неблагодарный сын, но от этой новости меня затопило облегчение.
Под пристальным присмотром маленькой Злыдни я внес все наши покупки в квартиру. С хозяйским видом кот тут же запрыгнул в белое кресло-качалку, почти слившееся со стенами в квартире. Сейчас это начинало раздражать. И только больше напоминало о том, о чем я пытался хотя бы на время забыть.
Я продолжал вносить бесчисленные свертки, пакеты и коробки, а Злыдень просто поворачивал голову мне вслед.
Я водрузил одну из коробок на барную стойку и укоризненно взглянул на свою загадочную кошку:
— Помочь не хочешь? Большинство тут – твое.
Злыдень фыркнул и так приоткрыл рот, что стало понятно: смеется надо мной.
— Бесчувственный рабовладелец.
Злыдень мяукнул и в одном молниеносном прыжке запрыгнул на барную стойку. Мазнул лапой по коробке и выжидательно посмотрел на меня.
— Хочешь, чтобы я открыл?
Кот кивнул, а я показал ему язык.
— Сам открывай. Твоя же коробка.
Злыдня демонстративно уселась рядом с коробкой и вообще отвернулась от меня.