Встречная-поперечная - стр. 27

— А что в том такого? Разве поперечные беспокоят?

— Не в Поперечье дело. Слухи разные ходять… — уклончиво объяснила служанка.

— А ты те слухи собери да мне расскажи, — улыбнулась Мария.

Она отправилась в соседнее именье, все же надеясь, что на обратном пути ее сопроводят или довезут. Не то чтобы было страшно бродить по ночным лугам и прилескам – просто не хотелось выглядеть храбрящейся девицей, гордо (или по наивному бесстрашию) стаптывающей городские туфельки на сельской дороге.

А еще мечталось прокатиться в желтом моторе Лизы Абрамцевой. Но это было совсем уж глупостью.

И как так сталось, что у племянников местной помещицы совсем не имелось денег? Многие семьи потеряли капиталы во время крестьянских бунтов десять лет назад. Абрамцевы тоже?

Марфуша могла и присочинить, добавив к образам сестры и брата черных мазков. Лиза, конечно, выглядит легкомысленно, однако что в городе – обычное поведение молодой хорошенькой барышни на выданье, в деревне – срамота.

Про брата ее непонятно. Может, и влез во что-то запрещенное, а теперь отсиживается у тети. Но с бомбами же по улицам не бегает.

В конце концов, Маргарита Романовна о них дурного слова не сказала. Вот и Маше с чужим мнением жить не по душе, лучше свое впечатление сложить.

И вообще, ее ждут в гости, а она все вспоминает встречу в лесу и гадает, придет ли Игнат в рощу.

7. Глава 7

Глава 7

При виде Маши Лизонька якобы страшно смутилась, мол, совсем не подумала, что у новой соседки с экипажами пока не налажено.

Но у Марии в душе шевельнулось скверное подозрение: а ну как ее нарочно заставили пройтись пешком? Но что за интерес Абрамцевой позорить гостью? Никакого. Это все Марфуша – подпустила яду в Машину голову.

Подол платья запылился, оно и без того было немодным, хоть и почти неношеным, и при взгляде в зеркало в сенях Маша нашла, что выглядит скверно.

В гостиной расположилось довольно пестрое, на взгляд Марии, общество, и она была подробно представлена ему важничающей Лизой.

— Помещик Лопушкин с семьей, — полный лысоватый господин слегка оторвал зад от кресла, кивнул и плюхнулся обратно. — Екатерина Михайловна, его супруга. Мэри, их дочь.

— О! Да мы тезки! Я так рада обрести новую подругу! — тонким голосом пропела высокая нескладная девица, крепко обняв смущенную Машу.

Марии такая фамильярность при первой встрече показалась не совсем приличной, и она вынуждена была напомнить себе о различиях городского и сельского менталитетов. Екатерина Михайловна, полная одышливая дама, прогудела что-то приветственное.

— Фроляйн фон Линген, — продолжала Лиза. Маше улыбнулась пышущая здоровьем румяная молодая дама. — Как и вы, приехала к родственникам погостить, и, как и вас, мы будем настойчиво умолять ее задержаться.

— Амалия, — низким грудным голосом с сильным акцентом представилась германка. — Я плохо говорю по-русски. Трудный язык – русский, чтоб учить.

— О да, — согласилась Мария. — Очень вас понимаю.

Фроляйн фон Линген как-то сразу расположила Машу к себе – искренней, доброй улыбкой и спокойствием.

— Поручик Татарьин Николай Федорович, наш старый друг, — Лиза переместилась к креслу у столика с вином и закусками. В нем дремал усатый молодой человек в помятом мундире, с лицом того болезненного оттенка, что обычно выдает пристрастие к крепким напиткам. Абрамцева топнула ножкой: — Николя! Проснитесь, наконец! У нас гости!