Встречи на московских улицах - стр. 57

Но ограниченность денег не давала возможности развернуться. Тогда Птицелов, проявив благородство, сдал свой билет в кассу. Вскоре его примеру последовал Катаев. Сдал свой билет и Есенин – не ехать же в Константиново одному?

Разом забыв старушку-мать в ветхом шушуне, Сергей читал свою поэму «Анна Снегина»:

При этих словах Есенин всхлипнул, по щекам его текли горючие слёзы. Расчувствовались и его застольные друзья. По щекам Катаева тоже потекли ручейки. Птицелов опустил на стол свою лохматую голову и издавал носом горестное мычание.

…Через пятьдесят лет Валентин Петрович, умудрённый горьким опытом жизни, писал: «Уже тогда, в первый день нашей дружбы, в трактире на углу Чистых прудов и Кировской, там, где теперь я вижу станцию метро „Кировская“ и памятник Грибоедову, я предчувствовал ужасный конец Есенина. Почему? Не знаю!»

Растить человека. Сергей Есенин был человеком контрастов и неожиданностей. В 1925 году поэт вдруг решил перемениться, зажить по-иному. Планы на ближайшее будущее он связывал с женитьбой. Вот что услышал от него в один из первых летних вечеров коллега по поэтическому цеху Рюрик Ивнев, сидя на скамейке Тверского бульвара:

– Ты должен дать мне один совет, очень… очень важный для меня.

– Ты же никогда ничьих советов не слушаешь и не исполняешь!

– А твой послушаю. Понимаешь, всё это так важно. А ты сможешь мне правильно ответить. Тебе я доверяю.

Я прекрасно понимал, что если Есенин на этот раз не шутит, то, во всяком случае, это полушутка… Есенин чувствовал, что я не принимаю всерьез его таинственность, но ему страшно хотелось, чтобы я отнёсся серьёзно к его просьбе – дать ему совет.

– Ну хорошо, говори, – сказал я, – обещаю дать тебе совет.

– Видишь ли, – начал издалека Есенин. – В жизни каждого человека бывает момент, когда он решается на… как бы это сказать, ну, на один шаг, имеющий самое большое значение в жизни. И вот сейчас у меня… такой момент. Ты знаешь, что с Айседорой я разошёлся. Знаю, что в душе осуждаешь меня, считаешь, что во всём я виноват, а не она.

– Я ничего не считаю и никогда не вмешиваюсь в семейные дела друзей.

– Ну хорошо, хорошо, не буду. Не в этом главное.

– А в чём?

– В том, что я решил жениться. И вот ты должен дать мне совет на ком.

– Это похоже на анекдот.

– Нет, нет, Ты подожди. Я же не досказал. Я же не дурачок, чтобы просить тебя найти мне невесту. Невест я уже нашёл.

– Сразу несколько?

– Нет, двух. И вот из этих двух ты должен выбрать одну.

– Милый мой, это опять-таки похоже на анекдот.

– Совсем не похоже… – рассердился или сделал вид, что сердится, Есенин. – Скажи откровенно, что звучит лучше: Есенин и Толстая или Есенин и Шаляпина?

– Я тебя не понимаю.

– Сейчас поймёшь. Я познакомился с внучкой Льва Толстого и с племянницей Шаляпина. Обе, мне кажется, согласятся, если я сделаю предложение, и я хочу от тебя услышать совет: на которой из них мне остановить выбор?

– А тебе разве всё равно, на какой? – спросил я с деланым удивлением, понимая, что это шутка. Но Есенину так хотелось, чтобы я сделал хотя бы вид, что верю в серьёзность вопроса. Не знаю, разгадал ли мои мысли Есенин, но он продолжал разговор, стараясь быть вполне серьёзным.