Вспышка - стр. 24
Пламя и правосудие. Что ж, с ними я уже сталкивалась.
Каждому находится место у огня. Почти все держатся семьями. Фенн сидит рядом, и, устраиваясь на земле поудобнее, я случайно задеваю его колено своим. Он тут же отшатывается, будто обжёгшись. Когда все усаживаются, Соломон встаёт и произносит звучным голосом:
– Мы едины. Одна семья. Один народ. Одно сердце. Одна душа. Мы греемся у одного костра, мы питаем его пламя и живём его теплом. Пламя нуждается в нашей любви и заботе, и нам не прожить без его жара. Мы едины. У нас нет тайн.
Соломон обводит взглядом лица, освещённые золотистым пламенем костра. Жители счастливо улыбаются ему в ответ, и я вдруг вспоминаю, как в дни рождения папа всегда произносил речь, говорил радостно и гордо.
Голоса пустых у костра звучат в унисон:
– Мы питаем огонь. Огонь греет нас. Мы связаны. Мы одно. У нас нет тайн.
Здесь особая атмосфера: все, кроме меня, знают, что и когда говорить, впитывают тепло пламени и доброе отношение соседей.
Сначала я тоже с удовольствием греюсь у огня, но вскоре становится слишком жарко. Лицо будто горит, и я осторожно отворачиваюсь, усаживаясь боком. Рядом со мной устроилась Галл. Она собирает с земли кусочки коры и листьев, что-то чертит в пыли, накалывает сухой лист на тонкую палочку, будто крошечный парус. Мама давно напомнила бы мне, что отвлекаться на посторонние развлечения нельзя, однако у этого костра правила гораздо свободнее. По крайней мере для своих. Я поплотнее закутываюсь в шаль, чтобы спрятать метки на коже, воображаю, каково это – быть пустой, прятать свои секреты. Впервые в жизни мне хочется поступить как пустая – скрыть тайны.
Соломон поднимает руки и снова оглядывает собравшихся.
– Сегодня мне выпала честь и обязанность напомнить вам о нашем прошлом и позволить прошлому осенить благодатью наше будущее. Меня попросили рассказать вам историю, и скоро вы её услышите. Однако сначала мы должны принять важное решение. О нашей гостье.
– Гостье? – бормочет Фенн. – Вот уж кого не ждали.
Галл недовольно толкает его локтем. На многих лицах я читаю беспокойство – Фенн не единственный мне не верит.
– Утром старейшины посовещались и решили обратиться к вам. Нашу гостью зовут Леора Флинт, она пришла из Сейнтстоуна. – Соломон ненадолго умолкает, дожидаясь, когда стихнет возмущённый шёпот. – Да, она из города отмеченных, и её отец – Джоэл Флинт. Герой и предатель. Вы все помните её мать. – Всё больше голосов присоединяется к хору недовольных, однако Соломон продолжает, не повышая голоса: – Леора принесла с собой письмо. От Обеля Уитворта. – Он опускает голову и тяжело вздыхает. – Обель ручается за неё.
Джастус сплёвывает прямо перед собой. Опираясь на крепкую палку, поднимается Руфь.
– Леору изгнали из Сейнтстоуна, потому что она встала на сторону забытых. Среди них есть и во́роны, много лет тайно помогавшие нам. Леора пришла налегке, у неё ничего нет. Она просит милосердия, желает узнать как можно больше о своих корнях, о своей матери. – Снова поднимается глухое ворчание. Немного тише, чем раньше, если меня не обманывает слух. – Я предлагаю принять эту девочку, показать ей, как мы живём и во что верим. Поделимся нашими историями! – Руфь бросает взгляд на Джастуса, который слушает её с каменным лицом. – Если мы узнаем, что Леора пришла в Фетерстоун с камнем за пазухой и несёт нам зло, я первая потребую изгнать её. Но сейчас… давайте вспомним о самом важном – добре, доверии и милосердии. Прошу вас, подумайте: позволим ли мы Леоре остаться жить в Фетерстоуне, по крайней мере пока она этого достойна? Если вы против, поднимите руку.