Вспомни меня - стр. 6
Мама уже ждала меня. Она сидела за столиком на улице, курила и растягивала первую чашку американо с долькой лимона. Странно, пока мы жили вместе, я нормально переносила запах сигарет, а когда съехала, дым стал казаться чем-то удушающим. Я могла начать кашлять, подавленно чувствую себя потом и никак не могу ещё несколько часом отделаться от неприятного смолистого горьковатого привкуса на языке. Не понимаю почему, ведь сама я не курю.
Время второй час дня, так что без особых раздумий я взяла себе сразу обед и всё-таки кофе. Лимонады в меню даже на вид показались слишком сладкими и холодными. Мама с улыбкой наблюдала, как я ем, но сама от полноценного обеда отказалась, зато взяла какой-то десерт.
Сначала она расспрашивала про мои дни, про работу, про отношения и всё такое, что обычно интересует мам. Она выглядела счастливой, вполне радостной, но чем дольше я на неё смотрела, тем чаще в голове мелькала мысль, что мама явно чего-то недоговаривает и, будто ждёт, пока я спрошу сама. Я тянула. Намеренно. Не то что бы меня тяготили чужие проблемы, но заканчивается наш разговор на эту тему всегда одинаково. Мысли стали слишком громкими, и настроение ползло вниз.
– А как у тебя дела? – сдавшись самой себе, спросила я. – Как прошла неделя?
Вот тут её глаза загорелись, блеснули тем самым огоньком, когда получаешь, что хочешь.
– Да что у меня… Всё как обычно, – мама отложила кожаный портсигар с потёртостями на углах и скрестила запястья на краю стола. – Хотя, вот, Риккардо обещал, что мы поедем в Нью-Йорк на выходные, или, если у него всё получится с работой, то полетим в Вегас в следующем месяце.
– Замечательно, – ответила я, а внутри нарастало волнение. – Уже забронировали отель?
– Да, – протянула мама, наклоняясь ко мне. Тут-то мой внутренний голос уже вовсю голосил заветное «я же говорил»! – Понимаешь, у Риккардо сейчас небольшие трудности с деньгами, а внести задаток нужно не позже завтрашнего утра, иначе бронь отменят.
Улыбка и хорошее настроение окончательно покинули меня. Стоило догадаться с самого начала, что просто так звонить мама не будет. Не, конечно, она звонит, если я заболею или что-то вроде того, но чем дольше я живу отдельно, тем чаще у мамы появляются новые Риккардо и тем чаще у них у всех проблемы с финансами. Я в упор смотрела на маму, на глазах невольно наворачивались слёзы, а в голове неумолимо разворачивался «злобный» план – не отдавать всё. В сумке и карманах у меня ровно тысяча долларов. Часть из них я уже распланировала на продукты, чтобы не сдохнуть с голоду, на всякие штуки в ванную, вроде зубной пасты, щётки и мыла, и, чёрт возьми, собиралась оставить немного на проезд. Свободными при этом раскладе – хотя правильнее сказать «из копилки на тёплую пару обуви» – оставалось всего триста долларов. Ладно, всего триста, если не считать обеда и двух кофе, которые мы закажем с собой перед уходом. Их я и положила на стол.
– У меня больше нет, – вполголоса, будто боясь, что мой обман раскроют, сказала я и подняла глаза на маму. – Извини.
– Ладно, – она была не слишком довольна. – А до завтра не сможешь найти ещё двести хотя бы?
– Хотя бы? – от шока у меня глаза на лоб полезли. – Двести до завтра?
– Дезире, лучше тысячу, конечно, но хотя бы двести.
К горлу подкатывал ком обиды и разочарования. В очередной раз я чувствовала себя ненужной, лишней и какой угодно другой, но не её дочерью.