Вслед за тенью. Книга первая - стр. 13
Даже визуально было заметно, что у моего молчаливого собеседника имелись проблемы со здоровьем. Бледность лица, которую я назвала бы болезненной, какая-то внутренняя надломленность. К тому же трость настолько органично смотрелась в его руке, что казалась её продолжением.
«Похоже, она не один год помогает своему хозяину перемещаться и стала с ним единым целым. Поэтому я и не сразу ее заметила».
«Он не заводил со мной разговоров и держался на безопасном расстоянии. Значит, причинять вреда не собирался», – подал голос мой многострадальный инстинкт самосохранения.
«Ошибка!» – возмутилась моя подружка—интуиция и услужливо подкинула мне воспоминание непонятной прострации, в которой какое-то время назад я пребывала.
«Значит, нападение всё-таки состоялось, правда, не физическое, а … на ментальном уровне, что ли», – напрашивался очевидный вывод.
Необычный взгляд незнакомца имел какую-то странную силу. Он будто подталкивал меня к воображаемой пропасти, у самой кромки которой я себя ощутила под магией неестественно широких, угольно-чёрных зрачков его глаз.
В общем, мои размышления оставили больше вопросов, чем ответов. Отчаянно не хватало вводных, как любит говаривать дед.
Послышалось настойчивое жужжание смарта. Оставив очередную попытку застегнуть молнию на платье, которое выбрала для ужина в ресторане, я подбежала к телефону.
– Ну, где ты ходишь? Почему трубку не берёшь?
– Я ещё в общаге, Маш.
– Как?! Ну, ладно… Согрелась? Кофе выпила?
– Не успела. Но душ приняла. Скоро выхожу. Только вот платье застегну…
– Какое?
– Ну, то новое – кремовое, помнишь?
– У которого молния на пол спины что ли?
– Да. До середины застегнула, а дальше – никак.
– Надень другое! – распорядилась она, – Времени нет! Опаздываешь!
– Хочу это, – пробормотала я и, поставив смарт на громкую связь, снова взялась аккуратно тянуть за бегунок на молнии.
– Что значит «хочу», Кать! Как ребёнок, честное слово! Вот же настырная! Ты даже Михаила своего с его опозданием переплюнула!
– Не ворчи, пожалуйста, тебе не идёт. К тому же снять его уже не получится, легче застегнуть до конца. Миша, значит, уже с вами?
– Угу, минут десять как. Сидит хмурый, как сыч.
– Недоволен, – вздохнула я.
– Ну а кому понравится, Катюш? Давай быстрее, только тебя ждём.
– Прости…
Не зная, куда девать глаза от стыда, я отвела их от сотового и взглянула на письменный стол.
– Эврика! Ручка!
– Чего?! – удивленно воскликнула подруга, – Какая ещё ручка, Кать? Зачем она тебе сейчас? Завещание что ли писать собралась?
– Шариковая, Маш, шариковая! Завещание? Ты о чём?
– Да о том, что Новиков уже на пределе. Ещё чуть-чуть и сделает тебе харакири. – смеясь ответила подруга.
– Не сделает, – усмехнулась я. – Харакири только себе можно сделать, Маш. Ладно, не мешай.
– В любом правиле бывают исключения, – смеясь ответила подруга, – Подожди, а ручка-то тебе зачем?
– Чтобы платье застегнуть, зачем же ещё?
– Не поняла?
– Короче, вставлю её в замочную скважину. Собачку молнии насажу на стержень и плавно опущусь к полу. Всё! В одном фильме видела.
– Ну и затейница ты, как сказала бы моя бабуля, – уже вовсю смеялась Марья, – А если не получится? Платье ведь можешь испортить, Кать.
– Постараюсь, чтобы получилось. Другого выхода—то всё равно нет. Не пойду же я в не застёгнутом платье. Ладно, не мешай. Скоро буду!