Всем оставаться на местах - стр. 15
– Значит, все осталось на своих местах, – сказала я, возвращаясь в прихожую.
И тут мое внимание привлек небольшой пакетик, который находился на столике. Я взяла в руки этот пакетик. Он оказался надорванным, и на столик просыпалось несколько крошек какого-то вещества.
– А это что такое, Вячеслав Геннадьевич? – спросила я.
– А, это… Это – корм для рыбок, – объяснил Черномашенцев.
– У Геннадия Александровича есть аквариум? – спросила я.
– Да, он находится в гостиной. Хотя при постоянных отлучках отца, я имею в виду командировки, забота о рыбках ложится на наши с братом плечи. Хорошо еще, что цветов, которые необходимо поливать, у отца нет. Только… я не понимаю, почему пакетик с кормом надорван? В прошлый раз такого не было…
«Пропажа маски африканского колдуна, плюс пакетик с кормом для рыбок… Не означает ли это, что в квартире Геннадия Александровича действительно кто-то побывал?» – подумала я.
– Вы хотите сказать, что ранее этот пакетик был целым и невредимым? – спросила я.
– Да. Хотя возможно, что целостность упаковки была нарушена. Но крошек на столике не было. В этом я уверен… Впрочем, ладно. Самое главное, что собрания сочинений и коллекция отца остались нетронутыми и на своих местах, – сказал Вячеслав Черномашенцев.
– Я все-таки хочу уточнить, Вячеслав Геннадьевич: вы уверены, что в квартире вашего отца вы не нашли ничего такого, что бы свидетельствовало о пребывании чужих людей?
– Ну… На все сто процентов я, возможно, и не могу быть уверенным в этом. Но на девяносто целых и девяносто девять сотых – пожалуй, что да, я уверен, – ответил Черномашенцев.
– Но как же быть с пропавшей маской африканского колдуна и просыпанным кормом для рыбок? – спросила я.
– Э…
Вячеслав Черномашенцев на секунду заду-мался.
– Скорее всего, просыпанный корм – это дело рук моего младшего брата Валентина. Он всегда, еще, можно сказать, с младенчества отличался небрежностью и неряшливостью. Для него оставить немытую тарелку или чашку – это само собой разумеющееся. Наверное, и в данном случае Валька задел пакетик и немного корма просыпалось. Ну а братец, по своему обыкновению, даже не обратил на это внимания, – объяснил мужчина.
– Ну, с кормом для рыбок такое объяснение еще может подойти. А как же быть с маской африканского колдуна? – спросила я.
– Да что с ней быть-то? С этой маской? Наверное, тоже Валентин унес. Хотя… нет, это вряд ли. Она и ему тоже не нравилась, – сказал Вячеслав и добавил: – Знаете, Татьяна Александровна, вы посеяли сомнение. Сейчас я уже и сам начинаю думать, что в квартире могли побывать посторонние люди в то время, пока мы с братом отсутствовали. Я ведь вам уже говорил, что мы по очереди с Валентином наведываемся в квартиру, когда отец отправляется в командировки. Но, с другой стороны, если Валентин был в квартире уже после меня, то он мог взять маску этого дурацкого колдуна и просыпать корм. Он никогда не заморачивается такими мелочами. Он вообще считает, что все, что не касается его драгоценной персоны, все является несущественным. Такая уж него экзистенция…
«Ну вот, сейчас Вячеслав начнет сыпать философскими категориями, – подумала я. – Вот уже и экзистенцию упомянул. Однако необходимо будет позвонить Кирьянову для того, чтобы он прислал сюда эксперта. Возможно, он обнаружит чьи-то пальчики, которые впоследствии можно будет идентифицировать».