Вселенная Александра Казакова - стр. 5
Братья Стругацкие в «Пикнике на обочине» полусерьезно выдвинули пессимистическую теорию: разум – это всего-навсего сложный процесс формирования у одного вида обезьян неких новых инстинктов. Пока идет это становление – все кипит и перемешивается, но закончится процесс, как обычно, кристаллизацией одного огромного моноблока, внутри которого движение мысли застынет… Картина жутковатая, но в нее вполне вписывается наблюдаемая тенденция – Слово, которое на заре разума было его основой и двигателем, ныне становится шаблоном, песком в шестеренках сознания…
Но ползучий рост мысле-атомов – только один из тараканов, которых «информационное общество» усердно разводит в наших головах. Очень часто человек, проникшийся какой-нибудь концепцией, возводит ее целиком в ранг центрового личного мысле-атома. Этот огромный, непроницаемый кирпич ложится в середину сознания, и траектории всех прочих блоков отныне должны его огибать и к нему приспосабливаться. Называется кирпич обычно «позицией», «мировоззренческим фундаментом» или «точкой зрения». И все бы неплохо, человека без точки зрения тоже особо мыслящим не назовешь. Но дело-то в том, что фундаменты, доставшиеся нам в наследство от прежних веков, шлифовались и доказывались столетиями, пройдя в том числе проверку логикой и рассуждениями. Мысле-атомами они не являются: каждый может проникнуть внутрь и подергать за связки, убедившись в прочности конструкции. Люди, выбравшие тот или иной из подобных фундаментов, попросту не стали изобретать велосипед (хотя вполне способны его разобрать и собрать заново). А вот «информационная революция» подарила нам огромное множество «позиций», основанных исключительно на манипуляции огромными грудами фактов (или измышлений, выдаваемых за факты) или вообще на «терминологическом терроре», когда ученость слога автоматически подразумевает непогрешимость автора. А ведь обычный современный человек доверчив и в концептуальном плане напоминает свежевылупившегося цыпленка, который, как известно, первый же увиденный движущийся предмет отныне считает мамой; современный человек первую же встречную «консепсю» примет за символ веры – и получит огромный камень в стеклянный дворец своего рассудка.
При этом куча «новых мировоззрений» благополучно погребла под собою старинные фундаменты, задавив их количеством. Лист легче всего спрятать в лесу, песчинку – на пляже; вечные и разумные истины надежно спрятаны от нас в завалах «истин» юных, агрессивных и требующих не познания, а признания.
Изучим внутреннее строение таких конструкций со специальной целью: понять, как им удается прикинуться убедительными.
Самое прибыльное историческое обрезание
– Я – историк, – подтвердил ученый и добавил ни к селу ни к городу:
– Сегодня вечером на Патриарших прудах будет интересная история!
Михаил Булгаков
Может быть, на Патриарших прудах история и была, зато нам точно известно, что на Воробьевых горах она недавно быть перестала. Профессор математики, на досуге создававший весьма талантливые гравюры апокалиптического содержания, обратил свое внимание на историю и решил, что из нее тоже можно нарезать неплохой Апокалипсис. Только наоборот: ангелы из откровения Иоанна Богослова уверяли, что однажды «времени больше не будет», а профессор популярно объяснил, что времени никакого и не было… Обрезание истории, видимо, оказалось занятием куда более благодарным, чем вырезание по дереву: сторублевые фолианты самого профессора и его последователей блистают в книжных магазинах золотым тиснением, напрочь затмив невзрачные и скучные книжонки «ортодоксов»…