Все только начинается - стр. 20
Через несколько минут у ворот появилась молодая девушка, очень хорошенькая, в очаровательном цветастом платье. Она протянула Люку корзинку, а он ей – купюру. Из корзинки торчал упаковка с ветчиной, уже знакомая Анне по прилавкам мясной лавки.
Девушка шутливо присела в книксене и заливисто рассмеялась. Так вот, как Танроу делает покупки – нанимает кого-то из местных, чтобы ему носили еду.
— С таким хламом, как эта коляска, не очень-то поездишь, — сухо произнесла присоединившаяся к Анне Гельда.
Аня пожала плечами:
— Тем не менее он как-то приспособился. Жизнь – это не парк аттракционов: покатался, повизжал понарошку и отправился в теплую постельку. Я четырнадцать лет хромала и не спала по ночам от боли. Я была ей даже рада, этой боли, она отвлекала от… мыслей. Я выжила, хотя нисколько этого не хотела. Я жила, несмотря ни на что, и даже нашла работу, чтобы себя прокормить. Поэтому я никого и никогда не жалею. Гнездо поселило Танроу в Нестре-дун, оно же найдет ему другое жилье.
Тем временем девушка еще стояла у ворот, явно кокетничая, Танроу широко улыбался.
— Что и требовалось доказать, — хмыкнула Аня. — Был бы мужчина, а спрос всегда найдется.
Телефон ожил во второй половине дня. Звонил адвокат Кроп. Анну заверили, что произошла ошибка. Мейст Танроу должен был выехать из Нестре-дуна еще месяц назад. Его оповестили почтовым уведомлением, однако господин Люк не соизволил забрать документы в местном отделении.
Затем Кроп попросил позвать Танроу к телефону. Анна отправилась на поиски Люка. Она прошла через кухню и постучалась в широкую дверь. Никто не отвечал. Тогда она тихонько толкнула створку и обнаружила, что за ней находилось довольно обширное, прилегающее к зимнему саду пространство.
Здесь и впрямь были широкие дверные проемы и пол без ступеней. Танроу облюбовал комнатку садовника. В ней царила идеальная чистота и атмосфера аскетизма: идеально застеленная грубым одеялом кровать, тумба и шкаф. Видимо, в последние дни Люк приспособил табуретку под обеденный стол, на ней стояла тарелка с нарезкой, накрытая марлей.
Тумба и шкаф носили следы недавней покраски. Танроу взял то, что нашел на первом этаже, и освежил кистью. При этом он вполне мог бы затащить к себе изящный комод из старинного гарнитура, хорошо сохранившегося под чехлами. На тумбе лежал фотоаппарат с длинным объективом, это была единственная дорогая вещь в комнате.
Анна нашла Люка в саду. Существование импровизированного огородика за домом стало для нее открытием. Танроу сидел в коляске и ковырял землю мотыгой. У его ног лежал шланг. На грядках красовались три тыквы, огурцы на подвязи и пара кустов томатов.
Адвоката Танроу выслушал почти невозмутимо. Произнес только: «Да», «Нет», «Принял к сведению» и «Спасибо за информацию».
Повесив трубку, он сухо сообщил:
— Мне дали месяц на переезд.
— Вам есть, куда переселиться?
— Найдется. Не волнуйтесь так за меня, мне, право, неловко.
— Я стараюсь вести светский разговор.
— А я… — инвалид резко развернул кресло, — только что заказал визитные карточки на этот адрес! Я почти собрал нужную сумму, чтобы подключить телефонный аппарат, и отправил предоплату за рекламное объявление в «Элонский Вестник!» И тут являетесь вы!
— Тут является уведомление, — холодно напомнила Анна.