Все, способные держать оружие… Штурмфогель - стр. 52
Последние две сотни метров мы продирались мимо завала из множества вагонеток. Похоже было на то, что их сюда специально стаскивали и переворачивали. И вот теперь рельсы окончились барьером из толстенных брусьев, штольня расширилась раза в два, крепеж стал чаще и как-то солиднее, на потолке лежал толстый слой сажи – будто здесь что-то долго и дымно горело. То есть почему «будто»? Именно горело.
– Надо торопиться, – сказал капитан. – Ребята! Смотреть под ноги, искать свежую землю. Вперед, шагом…
– Да вот же она, свежая, – сказал Поротов, наклоняясь.
Он распрямился. На ладони его была рыжая глина.
И все согласно подняли голову.
Я молча взялся за пэзээр. Он мог стрелять не только термитными шнурами, но и кошкой с прочным тросиком – чтобы зацеплять и утаскивать. Или как в нашем случае – подтягиваться самому.
«Глухая камора» таковой и оказалась: низкое, вряд ли три метра, сплошь уставленное деревянными подпорками помещение. В двух местах потолок был значительно выше. Видимо, здесь и собирались в давние времена что-то ставить, какие-нибудь дробилки, машины, котлы…
Под ногами тихо рассыпались комки глины.
Я вдруг поймал себя на том, что изо всех сил стараюсь не думать: а как оно там, наверху? Кто еще жив? И… вообще…
– Вот она! – свистяще прошептал капитан откуда-то издали.
Это был конец трубы – тонкостенной стальной трубы, выходящей из стенки на высоте колена. Капитан сидел перед нею на корточках и заглядывал внутрь.
– Ну что, Зден Рышардович? Дошли? – Он говорил едва слышно.
– Не знаю, – ответил я еще тише. А что тут скажешь?
Капитан встал, накинул на трубу свою куртку, поманил меня рукой. Мы отошли подальше от зева.
– Если наш друг ничего не напутал, то эта труба приведет нас прямо и непосредственно в хранилище ракет. Вот только… – Он раздвинул руки, показывая внутренний диаметр трубы. – Восемнадцать дюймов. Или девятнадцать. Ведь не пролезем.
– Зачем в ракетохранилище нужна такая труба?
– Хотел бы я знать… Или пролезем?
– Я-то пролезу.
– Думаю, что я тоже. А больше, пожалуй, никто. У вас какой размер костюма?
– Сорок шестой.
– У меня чуть больше. Придется вам идти первым, потому что закупоривать лучше пути отхода.
– Создаете заградотряд, капитан?
– Совершенно верно. Ну что? С Богом?
– Надо распорядиться отделением.
– Назначьте заместителя.
– Да. Сейчас…
Я вдруг понял, что ничего не могу. Была полная потеря ориентировки, контроля над собой… тихая паника.
– Распорядитесь: пусть поднимаются все сюда. Командуйте, прапорщик.
– Я курсант.
– Присваиваю вам внеочередное звание. Имею право.
– Не имеете.
– Ко всему прочему вы еще плохо помните Устав. Раздел семнадцатый. Действия в чрезвычайных обстоятельствах. Временные войсковые единицы…
– Понял.
– Отвечайте как положено.
– Служу Отечеству.
– Вот так-то. Командуйте, прапорщик…
Я по примеру капитана снял куртку, прикрыл ею трубу; потом подошел к колодцу, наклонился – и в лицо меня толкнуло слабой, но вполне ощутимой воздушной волной, принесшей отзвук далекого взрыва.
Тут же возникло бледное пятно опрокинутого лица. Это был Самосенок. Он молча выбрался из колодца.
– Сзади стреляли, командир, – сказал он. – Было слышно.
– Понятно, – сказал я. – Тихо, не шуми.
За ним выбирались остальные. Выдру вытянули, как бадью – в шесть рук.
– Стройся! – скомандовал я шепотом. И когда построились: – Ребята! Кто на гражданке носит сорок восьмой размер?