Все оттенки чёрно-белого - стр. 5

– Подождут, – подумал он, – если что, скажу, мол, очереди огромные, пока записался, пока прошёл исследования. Пойду к милой моей Настасьюшке. Тем более, что живёт в двух кварталах отсюда. Одна она меня понимает, примет и утешит.

Он вспоминал свою пышногрудую статную любовницу…

Её роскошные рыжие волосы и зелёные глаза он представлял каждый раз, мямля во рту дряблые сосцы своей жены, Елены, и готовясь, скрепя сердце, проникнуть в казавшийся необъятным от обильной смазки и неимоверно расширившийся после двух родов провал.

А при воспоминании об аккуратно стриженном венерином бугорке Настасьи, покрытом короткими мягкими ворсинками тёмно-каштанового цвета, плавно переходящем внизу в два холмика, разделённых обещающей неземные наслаждения тёмной полоской, Михаил Юрьевич бежал отпрашиваться к начальству, созванивался с Настей и отчаливал с опостылевшей уже давно работы в направлении к дому своей зазнобы.

Но сейчас ему было не до манящих складок, находящихся чуть ниже живота его любовницы. Он пытался воскресить в памяти, как прожил свою жизнь, задаваясь вопросом о том, что останется после него, кроме кучек помёта, раскиданных по городам и весям необъятной страны, да двух сыновей-оболтусов, которые породят себе подобных, которые тоже породят себе подобных, и так далее – до тех пор, пока океаны не накроют сушу.

Позвонив в дверь и, не дождавшись её открытия в течение двух минут, Михаил Юрьевич вспомнил, что, вопреки сложившейся маленькой традиции, не позвонил Насте загодя.

– Странно – она, вроде, не работает. Может, ушла куда? – Маникюр, педикюр, причёска, какую они там ещё красоту себе наводят? – Подумал он.

Набрав Настин номер и услышав гудки, он с удивлением услышал знакомый звонок за дверью её квартиры.

– Аллё? – Раздался в трубке сонный голос.

– Алло! Настёна, это я, Миша твой! – Попытавшись придать голосу радостную интонацию, сказал Мартынов. – Я тут у тебя под дверью стою. Мимо просто проходил – дай, думаю, зайду.