Все некроманты делают это - стр. 10
– Мажор ты, Тоха, – помолчав, осудил меня череп и переключил своё внимание на другое, – переворачивай давай, поглядим, чего там…
– Не мажор, а метросексуал, – поправил приятеля Фредерик, но Афоня замену не оценил и возмущённо клацнул челюстью.
– Ты на Тоху не гони, он пацан правильный, а не то, что ты сказал, – строго велел коту Афанасий, – за такие слова и ответить можно.
– А что я такого сказал? – совершенно искренне удивился кот. – Метросексуал – это человек, тратящий много средств на свою внешность, следящий за модой. Другими словами – денди. Понимаешь?
– А то, что ж я, думаешь, совсем дремучий? – возмутился череп. – «Денди» – всё понятно, приставка такая, у меня тоже была. Только не въезжаю я – при чём тут Тоха?
– Забудь, – помолчав, махнул лапой кот, – давайте уж лучше посмотрим на то, что там ваша кофейная гуща нам предсказывает. Это как-то безопаснее для моей нервной системы…
– Только левой, левой рукой бери, – торопливо напомнил мне Афанасий, – а то неправильно покажет…
Я, титаническим усилием воли подавив смех, перевернул чашку, и мы все трое внимательно уставились на потёки, украсившие фарфоровые стенки.
– По-моему, это зонтик, – задумчиво проговорил Фредерик, внимательно рассматривая грязно-коричневые разводы.
– Зонтик – это значит, что придётся от кого-то прятаться, – тут же пояснил череп, благодаря господину Синегорскому прекрасно разбиравшийся в материале.
– А может, шляпа, – выдвинул свою версию я, – шляпа к чему, Афоня?
– Шляпа – это к конкурентам, – череп презрительно сверкнул глазницами, – только нету у тебя таких, Тоха, так что не шляпа это.
– А ещё на месяц похоже, – кот вывернул голову под каким-то совершенно немыслимым углом.
– А это уже к новому браку, – хохотнул Афанасий, – только у Тохи и старого-то нет. Тоха, хочешь новый брак?
– Спаси меня Луна, – отмахнулся я, – мне и вас хватает.
– Зря ты так, Антуан, – с упрёком проговорил кот и осуждающе покачал головой, – мы ведь к тебе со всей нашей несуществующей душой, а ты не ценишь!
– Угу, вы ещё скажите, что я злой и что вы от меня уходите к более чуткому некроманту с тонкой душевной организацией, – я покачал головой, а помощники растерянно переглянулись, после чего более прямой и непосредственный Афоня решил уточнить:
– А такие что, есть? В смысле ты не один некромант, что ли?
– В этом городе один, – я задумался, – даже, наверное, в этой стране. Ну, я имею в виду настоящих некромантов, а не самозванцев, задача которых состоит в том, чтобы обдурить как можно большее количество граждан и получить с этого максимальную прибыль.
– Но ты тоже не бесплатно пашешь, – не унимался череп, – причём конкретно так…
– Я свои гонорары отрабатываю по полной, – я откинулся на спинку удобного кресла, – хотя да… деньги я люблю. А много денег люблю ещё больше. Они дают мне ощущение свободы. В общем, если ты хотел меня как-то пристыдить, то не стоит: мои клиенты явно не последний рубль мне несут, согласись. Вот господин Зильберт, например, с компаньонами…
– Кстати, ты не заметил в словах не очень уважаемого нами Виталия Павловича одну странную оговорку? – кот стал серьёзным и перебрался с лежанки на сидение «клиентского» кресла, что всегда означало у него готовность к конструктивному диалогу.
– Только одну? – я скептически посмотрел на Фредерика, так как мне казалось, что господин Зильберт хоть и не врал в открытую, но умолчал очень о многом.