Все имена птиц. Хроники неизвестных времен - стр. 122

– А никого нет, – сказала Катюша, улыбнувшись своими ямочками. – Никого нет, деточка. Не набрали еще штат-то.

Она чуть заметно наклонилась, отчего ее полная грудь накрыла собой часть бумаг, разложенных перед ней на столе.

– Есть только я, – сказала она, застенчиво улыбаясь. – Только я.

– Лева, как я рада, Лева. И банкет был вполне приличный. Я так боялась, что икры не хватит, но вроде всем хватило. И ни одного черного шара. Один испорченный бюллетень, но это же не считается? Правда? В ВАКе не должно быть проблем? Ты меня слышишь, Лева?

От Риммы сладко пахло каким-то новым кремом для лица.

– Слышу, Риммочка, – устало сказал Лев Семенович. Он присел на пуфик в прихожей и стал, кряхтя, снимать туфли.

– Ты видел, в каком платье была Павлова? Хорошо, что я не сшила себе такое же. Этот Марик, он всем шьет по одним и тем же лекалам.

– Да, Риммочка.

– Очень удачно, что мы переезжаем в Москву прямо перед Олимпиадой. Ты слышал, что говорят? Москву закроют. Вообще закроют для приезжих. И правильно – мало ли что. Останутся только одни москвичи. И в магазинах будет все. Абсолютно все. И гэдээровское, и румынское, и даже югославское. Надо будет обязательно сходить в «Ядран»… Лева, ты что, Лева?

– Дура! – завизжал Лев Семенович. Он развернулся, смахнул со столика у зеркала в прихожей какие-то флаконы и коробочки и стал яростно топтать их ногами. – Пошла вон, дура!

– Лева, ты болен, – сухо сказала Римма и пошла в спальню, захлопнув за собой дверь.

С волочащимися по полу шнурками, Лев Семенович прошел в гостиную и поглядел в окно. Мрак. За окном всегда мрак. Москва далеко, за полями, за лесами, за сорочьими стаями, и он увидел внутренним зрением, как там, в далекой Москве, вьюжной ночью на окраине спального района, где-нибудь в Беляево или Чертаново, он, Лев Семенович, вот так же подходит к окну тесной типовой кухни и смотрит, а внизу метет поземка, голые деревья, сугробы, и качается, качается фонарь над автостоянкой, и нет никаких рубиновых звезд, веселых людей в легких платьях, света и белых крахмальных скатертей. А есть лишь пустынные проспекты, обледенелые трассы, леса, поля, другие города, лежащие во мраке, и спрятаться больше негде…

Маленькое примечание

Автор очень благодарен Громовице Бердник, чья книга «Знаки карпатской магии» очень помогла в работе над романом. Сходство карпатской и мезоамериканской магии, подмеченное Громовицей, я думаю, чисто гомологическое, но тем не менее что-то в этом есть, и когда потребовалось изгнать из южного города-порта страшного духа-бога американских индейцев-вендиго, кому еще было справиться с этой почти непосильной задачей, как не карпатскому мальфару?

Бусиэ в мифологии северных народов – злые духи, происходят от людей, умерших неестественной смертью и не имеющих связи с живыми. Завидуя живым, бусиэ нападают на спящих людей, высасывают у них кровь и мозг. Иногда принимают вид птиц с железным клювом. Саган-бурхан – дух оспы.

Туз пик концом вниз – тяжелая болезнь, смерть, концом вверх – крупная неприятность, связанная с работой; туз треф концом вниз означает испуг и неприятности по работе, концом вверх – крупный обман, подлог или воровство.

Я подозреваю, что причиной катастроф «Титаника», «Адмирала Нахимова», а также чернобыльской аварии действительно были диббуки; ну не могли же нормальные ответственные люди ни с того ни с сего так глупо и нелогично (добавлю – последовательно глупо и нелогично) себя вести. Характер катастрофы с «Адмиралом Нахимовым» и его сходство с крушением «Титаника» заставляют задуматься – быть может, службы, подобные СЭС-2, действительно необходимы?