Все еще впереди - стр. 28
– … убирайся отсюда!
Чего?
Я замерла, хотя прекрасно знала, что мой забор всего четыре фута в высоту, да еще сделан из сетки-рабицы, так что меня хорошо видно с улицы.
– Ну и дерьмо же ты, Даллас! – выкрикнул женский голос.
Даллас, мой сосед? А кричит та женщина из красного «шевроле»?
– Ты уже тысячу раз говорила мне об этом, – протянул мужской голос и зашелся в раскатистом смехе, который, впрочем, показался мне наигранным.
О господи, как же громко они разговаривают, если слышу их даже на расстоянии?
В ответ на смех посыпалась такая ругань, что я удивленно подняла брови. Осторожно спустившись по лестнице, я пошла к мусорным бакам. Они находились в футе от забора, за которым виднелся дом соседа. Поставив пакет с мусором у бака, я поддалась любопытству, перешагнула через высокую траву и подошла к углу забора. Убеждая себя, что в сумерках меня все равно никто не увидит, я попыталась разглядеть, что творится у дома соседа.
Мужчина по имени – или прозвищу? – Даллас стоял у двери, а женщина в угрожающей позе – на дорожке. Я попыталась прищуриться, чтобы лучше их разглядеть, но это не помогло.
– Как ты себя ведешь – так я тебя и называю! – огрызнулась женщина.
Мужчина на миг возвел глаза вверх, к небу – точнее, к потолку крыльца – и покачал головой. Прижал ладонь ко лбу и спросил:
– Просто скажи мне какого черта ты приехала?
– Я пытаюсь!
– Ну так давай ближе к делу! – взорвался он, утратив самообладание.
В норме я не считаю правильным, когда мужчина орет на женщину, но они стояли далековато один от другого, да и женщина тоже голосила и визжала как сумасшедшая.
– Я звонила тебе много раз…
– Какого черта я должен тебе отвечать? – проревел он. – Я не слышал и не видел тебя три года. Мы ведь договорились решать все дела через юристов, забыла?
Откровенно говоря, я понятия не имела, что происходит и кто виноват, но в словах мужчины имелась логика. Если бы я не общалась с кем-нибудь три года, я тоже не стала бы отвечать на звонок.
Но юристы?
Юристы, скандал, обручальное кольцо на его пальце… это его жена? Опыт близких отношений с мужчинами подсказывал мне, что орать с такой ненавистью можно только на бывшего любовника или любовницу.
– А зачем тебе видеться со мной? Я же сказала тебе, когда ты уходил, что между нами все кончено! – с таким жаром воскликнула женщина, что мне сделалось неловко за подслушивание.
– Уж поверь, я знал, что все кончено – хотя, в сущности, ничего и не начиналось.
Точно, она его жена. Иначе зачем им юристы и почему они так долго не общались?
Но почему он тогда до сих пор не снял обручальное кольцо?
– Что ты делаешь?
Я подпрыгнула от неожиданности и повернулась к Луи, который стоял за сетчатой дверью и смотрел на меня.
– Ничего.
Я взяла пакет с мусором и сунула его в бак с невозмутимым видом, как будто Луи не подловил меня за подглядыванием и подслушиванием соседей.
Дождавшись, пока я поднимусь на первую ступеньку, он спросил меня:
– Ты подслушивала, да?
– Я? – Округлив глаза, я открыла дверь, и Луи отступил, давая мне пройти. – Нет. Я не любопытная.
Луи усмехнулся. Дожили, надо мной смеется пятилетка!
Я невольно рассмеялась:
– Считаешь меня любопытной?
Луи уже миновал тот возраст, когда маленькие дети врут как дышат, но даже если бы и нет, он знал, что я ненавижу ложь. Однако он еще и не любил ранить чьи-либо чувства. Особенно мои. Правда, то, что он учудил потом, заставило меня задуматься – одобрить его поведение или испугаться, что он становится коварным манипулятором: он подошел ко мне и с лучезарной улыбкой прижался к ноге.