Все, что получает победитель - стр. 9
– И зачем ты суешься в чужие проблемы, хотел бы я знать? – Миша сделал две затяжки, потом нетерпеливо затушил сигарету, смяв ее гармошкой.
– Тебя не вызывали сегодня ночью… на какое-нибудь место преступления… к погибшей при странных обстоятельствах женщине? – выдавила из себя Лера, после того как вкратце описала свою необычную проблему.
– Даже если бы и вызывали, я не мог бы разглашать подробности, – огрызнулся дядя Миша больше для острастки. – И вообще, что за дурь – выгораживать бывшего хахаля, который ушел от тебя к какой-то богатой тетке, да еще, возможно, ее и прикончил. Тебе не приходило в голову, что ты соучастница убийства?
– Именно поэтому я и пришла к тебе, – поникла Лера, вся обратившись в просительную ноту. – Раз я за него ручаюсь, значит, в случае его обмана готова нести ответственность.
– Нет, это уже полная ахинея! – взревел Айзенштат. – Ты понимаешь, что в нашем государстве такие «честные» игры с законом – верный путь за решетку. Тебя-то и сделают крайней! Ты же такая удобная фигура для обвинения – бывшая любовница, подговорившая парня отравить жену, которая оставила ему наследство… Я на месте какого-нибудь карьериста-следака новые погоны хапнул бы на этом деле.
Дядя Миша еще долго пускал ядовитые стрелы негодования, обличая женское виктимное поведение, которое культивирует ненавистный ему шансон. Да и вся наша культура в целом, если уж копнуть поглубже. Потом он убежал к больным, вернулся, они с Лерой пили ядреный кофе по Мишиному рецепту – и он все не мог успокоиться по части странной манеры некоторых барышень упоенно лезть в чужие дела. Лучше бы с тем же рвением писали квартальные отчеты. Лера приуныла – отчетность была ее слабым местом, и если сейчас пойдет речь о ней…
– Как звали жертву? – внезапно поинтересовался Миша.
– Марта Брахман.
– Что ты говоришь?! Неужели на свете есть вторая Марта Брахман?! Фамилия редкая. – Энергичный доктор забурлил уже в более дружелюбном ключе. – Тот, кого я считаю моим первым пациентом, тоже носил эту бархатную фамилию. Да и сейчас благополучно носит. Лева Брахман. Лев Львович. И его сестра Марта. О, только не это! Лева, Лева, чудик хренов!
– Твой пациент?! То есть он… хотел наложить на себя руки?
– Ох… строго говоря, Лева был пациентом моего незабвенного учителя, который передал его мне как учебное пособие. Я тогда напрашивался к нему в аспирантуру, а Петрович… он был доктором от Бога, но романа с наукой у него не было. Он отлынивал от бремени в виде моей скромной растрепанной персоны и придумывал отговорки. И наконец, задал мне, желторотому ординатору, задачку: «Освободишь меня от Левки Брахмана – возьму тебя!» Взять – означало ввести в ремиссию. На излечение я не надеялся – Левка в ту пору мне казался безнадежным безумцем. У него была попытка суицида из-за неразделенки. Как выражался Петрович, случай неглубокий, но геморройный. Но мне тогда во всем виделась бездна! Мы же с Левой ровесники, да и, сказать честно, я был в ту пору не меньшим невротиком, чем он. Потому и выбрал свою специализацию. Спаситель хренов над пропастью во ржи…
Лера, заикаясь, попыталась встрять о том, чтобы он не смел сомневаться в своей спасительности, но дядя Миша замахал руками – дескать, он давно не тот, цену себе знает, но какой ценой, пардон за каламбур! А Лере было не до каламбуров. Внутри словно разорвалась резиновая бомба с кипятком. Дядя Миша лечил брата Марты. Мистика тесного мира! Получается, что суицид – это у Брахманов фамильное?