Время желаний. Другая история Жасмин - стр. 12
Торговец, который в конце концов потерял интерес к неведомой сумасшедшей и ее подозрительному брату и занялся раскладыванием товара, тоже это заметил.
Если до этого он просто возмущался, то теперь совершенно вышел из себя. Его и без того румяное лицо побагровело от ярости. На мгновение Аладдин даже почти встревожился, что торговец рухнет замертво, лопнув от злости.
– Стой, ворюга!
Аладдин схватил девушку за руку и побежал.
Абу огромными скачками устремился за ним, отчаянно пытаясь удержать хоть одно яблоко.
Цена знания
В самых недрах глубоких дворцовых подземелий скрывалась комната, больше всего походившая на мастерскую алхимика. Красновато-оранжевый свет, струящийся из углублений, наполненных словно жидким огнем, придавал ей мрачно-угрожающий вид. Несмотря на клокочущие светильники и кроваво-красные отсветы на стенах, в комнате было прохладно – даже почти холодно. Джафар медленно прохаживался туда-сюда, стараясь ничего не задеть своими многослойными одеждами, и нетерпеливо постукивал пальцами по глянцевито-черному навершию своего эбенового посоха.
Он был великим визирем и самым доверенным советником султана, а также единственным, кого тот считал своим другом после смерти султанши. Жители Аграбы, которые могли сколько угодно болтать о принцессе, тут же прикусывали языки, когда разговор заходил о Джафаре… особенно если время близилось к ночи. Слухи о нем ходили самые разные: что он занимается черной магией, что его черный посох с навершием в виде головы кобры позволяет ему управлять другими людьми и что султан находится в его власти, а это значит, что, считай, вся Аграба в руках Джафара.
Но слухи слухами, а достоверные факты таковы: этот человек был вторым по могуществу во всей стране, ему было известно обо всем, что происходит в Аграбе, и немало людей, которых он приказывал привести к нему, навсегда и бесследно сгинули в дворцовых казематах. Или в каких-то местах похуже.
Тайная мастерская, где сейчас вышагивал Джафар, была частью этих мест «похуже».
Широкий стол, над которым склонился Джафар, был весь заставлен чем-то похожим на алхимическое оборудование… только гораздо причудливее и страшнее. Прямо перед ним громоздилось какое-то сооружение из зубчатых колес, вырезанных из ржаво-красного дерева. Колеса были сплошь изрисованы уродливыми угловатыми рунами, которые, казалось, что-то нашептывали визирю, когда он наклонялся к ним. Вокруг дерева обвивались и сплетались прутья какого-то черного металла, усеянные шипами. Все это было похоже на жутковатую клетку, которая выглядела еще неприятнее из-за клочков ткани, обрывков паутины и окровавленных перьев, трепетавших на кривых, торчащих во все стороны шипах, словно развевающиеся на течении водоросли.
Воздух внутри этого сооружения рябил и содрогался, словно его тоже разорвали на части. В дрожащей, как марево, темной дыре вдруг проступил неясный силуэт.
Джафар наклонился ближе, стараясь разглядеть изображение. Это была самая запретная, самая тайная разновидность магии, ведомая в тех местах, откуда был родом Джафар: Ризар Хадинок, Запредельное Видение.
В этот самый миг у входа в мастерскую послышались тяжелые шаги, и на пороге возникла грузная, пыхтящая и обливающаяся потом фигура. Расул изо всех сил старался скрыть свою тревогу, и даже сумел приветствовать хозяина мастерской с известным самообладанием.