Время вестников: Законы заблуждений. Большая охота. Время вестников - стр. 128
В сем костюме Казаков чувствовал себя весьма непривычно – словно платье, мужчине не приличествующее. Однако сейчас на него никто не обращал внимания. В следующей деревне Сергей жестом подозвал к себе крестьянина, отмахнул по-православному манеру крестное знамение и купил за целый золотой (скотина, как автомобиль, наверное, очень дорого стоит) ведомого под узду спокойного меланхоличного ослика. Ослик, как и положено, был сереньким, ушастым, а по спине и лопаткам шли две полосы темной шерсти в виде креста – символ того, что ослиное племя однажды возило Христа в Иерусалим.
Крестьянин едва не умер от ужаса, узрев в свой ладони золотую монету – целое состояние! Но Казаков того не понял. Сжал мужицкий кулак своими ладонями, добродушно кивнул и надвинул капюшон еще глубже. Дабы не видели, что нет тонзуры.
Путешествие заняло полный день. Сергей изумлялся, видя на дороге повозки, у которых колеса были не со спицами, а цельные, из досок. Ахнул, встретив целый отряд каких-то пижонов, переодетых рыцарями, и раскланивался со встречными монахами. Один святой брат в темно-коричневой грубой рясе даже подбежал к ослику, что-то быстро говоря и размахивая руками, но Казаков сделал то, что и предполагал: вначале приложил руки к ушам, потом ко рту и энергично помотал головой.
Глухонемой.
Монах вздохнул и пошел себе дальше, перекрестив убогого.
Солнце уже заходило, когда Казаков узрел перед собой город. Настоящий город, только очень маленький. Куда меньше Пушкина или Павловска, что стоят под Санкт-Петербургом.
Крепость, башни, донжон – как в книжках. Знамя, по символике похоже на английское: красный крест на белом поле. У ворот, естественно, мается стража, только не такая, как в кино, блестящая и напомаженная, а вонючая, в ржавых кольчугах и мятых шлемах. Старики одни. Не увидишь лица моложе пятидесяти лет. Вывод: если стража такова, значит, в этой странной земле давненько не видели войны или здесь немыслимая глухомань. Еще вариант: вся молодежь ушла на войну, происходящую в другом регионе.
Дорожный указатель, на этот раз самый обычный деревянный столб с доской, гласил что-то невнятное, но Казаков разобрал слово «Аржантан». Точно, есть такой город на севере Франции. Славен заводом Рено. Автомобили, понимаете. Только нет тут никакого завода. Не дымят трубы.
Монаха в город пропустили беспрепятственно, хотя, как заметил Казаков, с людей мирских брали деньги – медь. И монеты маленькие, не в пример здоровенным четырехугольникам, лежащим в тряпочке за пазухой. Не поймешь, какая монета дорога, а какая дешева. Золото, наверное (так писалось во всех книжках), дороже всего, потом серебро. Потом медь. Но медь разная бывает.
Считай, десяти и пятидолларовые банкноты – мелочь. Не говоря уж о бумажке с изображение Джорджа Вашингтона. Но на доллар ты почти ничего не купишь, а на десятку можно отлично отобедать в «Макдональдсе». Прослеживаются прямые аналогии – маленькая монетка подешевле, большая подороже. Только почему большинство денег не круглые, а квадратные?
Улицы в городе не мощены. Положены доски, по которым удобно ходить, когда дождь размывает глину, но не более. Главная площадь – в десяти минутах езды на осле. Рынок, конечно. На самом большом и красивом доме, который, в отличие от всех остальных, не деревянный, а каменный, разные знамена. Черт побери, одно очень знакомое: на синей ткани вышит золотой лев с нимбом и поднятой передней лапой.