Время смерти - стр. 57
Интересно, а не могла она в бреду, накачанная по уши каппа-опиоидами, что-нибудь такое наговорить, что её взяли в работу?
Не должна, в стандартную программу подготовки вояк входила пассивная тренировка по рефлекторному подавлению речевых и двигательных центров в случае потери самоконтроля. Вовсе не для того, чтобы лучше «играть в партизан на допросе» (любимое мамино выражение), а потому что в беспамятстве можно было при помощи экзоскелета винтолёт разнести. Техника не знает, что такое гипоксия или дезориентация, если она уж работает, то на полную катушку. И рефлекторный удар миоусилителя, сравнимый по энергии с килограммом тротилового эквивалента, может натворить дел на борту. Что-то труженики клизмы такое делали с их мозгами, чтобы ничего подобного не случалось.
Так что Цагаанбат могла заговорить, только когда хоть частично пришла в себя.
Значит, на этом и сосредоточимся.
Цагаанбат так и проторчала весь тот день в палате, прерываясь на еду и сон, даже ни о чём толком не думала.
А на следующий день, прямо с утра, вновь явился коротышка.
Точно так же деловито побегал по палате, потом сел на стул и принялся мучить «айри». Потом сразу взял быка за рога:
– Капитан, нашим спецам очень помогли бы утраченные самописцы, но и без них удалось многое реконструировать. Давайте я перечислю всё, что мы знаем, а вы меня поправьте. Итак, вы с двумя стрелками и советником десантировались последними, вас настигала вторая группа конвертопланов противника, по этой причине вы настроили автопилот винтолёта на прикрытие, а бойцам в тяжёлых экзоскелетах приказали произвести беспокоящий огонь из наплечных ЗРК, после чего попытаться проследовать за вами в бункер. Однако противник решил с вами больше не церемониться и накрыл посадочную площадку веерным залпом. Отряд, оставшийся снаружи, был немедленно уничтожен. Тогда вы заперли внешнюю гермодверь и приказали советнику проследовать во внутреннюю «комнату страха» и приготовились обороняться. Внешнюю дверь они вскрыли довольно быстро, вы потеряли сознание от болевого шока, двое стрелков погибли. На этом ваши показания заканчиваются. Всё верно?
– Так точно.
– Спустя четырнадцать минут после того, как была заперта внешняя дверь, на месте оказались наши спасатели. Нападающие в этот момент уже уходили в пятидесяти километрах севернее.
– Жаль. Я думала, наши их хоть потрепать успели.
– Увы, увы. Но вам не интересно, как они за 14 минут сумели не только выкурить из норы вас троих, но и попасть в «комнату страха»?
Цагаанбат заинтересованно посмотрела на коротышку.
– Вскрыли её, как внешнюю?
– Вы не заметили, наверное, но внешняя дверь была слегка тоньше внутренней. К тому же, этим они скорее всего добились бы смерти советника, но я в прошлый раз говорил, что там были следы пыток.
Цагаанбат пожала плечами.
– Я подскажу вам, капитан. Внутренняя дверь не закрылась.
– Это как?
– Видимо, случайный осколок попал в сдвижной механизм. Его заклинило.
– Печально.
– Вам не пришло в голову обернуться и посмотреть, как там советник, благополучно ли заперся?
– Мне было не до советника, если честно. Я даю распоряжения, все выполняют. Такие правила. В вашей службе – иначе?
– Советник не ваш подчинённый.
– Советник вообще не имеет звания, поэтому в бою он младше рядового. Ещё раз повторяю, такие правила. Если он их не выполняет – тем хуже для него.