Время ненужных людей - стр. 7
Вместе они плели интриги, собирали компромат, распускали грязные слухи и сплетни, выживали неугодных и на оставшихся нагоняли страх быть выброшенными на улицу по статье.
Директор, который был повязан с Хабалкой денежными махинациями, и которая при случае становилась главным ответчиком, не вмешивался в буйную вакханалию своего зама.
Хабалка настолько была уверена в своей значимости, своей весомости, своей вседозволенности, что с удовольствием выплескивала приступы ярости на подчиненных и учащихся, сдабривая льющуюся ненависть отборной руганью проворовавшейся товарки с рынки.
Крыса всегда поддерживала разнузданные выходки хозяйки и надеялась, что та оценит ее преданность и повысит Крысу до своего зама, что сулило материальную выгоду и новый статус. Время шло, но ничего не менялось. Крыса по-прежнему оставалась в роли негласного помощника на побегушках. Тогда она решила сама намекнуть о заслуженном переходе на новую должность.
– Ты совсем рехнулась? Ты кем себя возомнила? – закричала Хабалка, и схватив Крысу за жидкие сальные волосы, начала трясти ее голову из стороны в сторону. – Ты забыла, что сидишь здесь только по моей милости? Отвечай!
– Я не подумала, я не права… – жмурясь от боли оправдывалась Крыса. – Простите, простите… Что мне сделать, чтобы вы простили меня? Хотите я встану на колени… – со слезами на глазах предложила она.
– Вставай! – усмехнувшись разрешила Хабалка и перестала ее трясти.
Крыса опустилась на колени.
– Голову вниз! – снова завопила Хабалка с перекошенным от ярости лицом. – Еще ниже, ты слышишь?! Ниже, я кому говорю! – и со всей силы пнула ногой в голову Крысы.
Крыса неловко завались на бок, а Хабалка, не переставая ее пинать куда придется, продолжала выкрикивать со всей злостью, на которую только была способна: «Забью, гадину! Забью до смерти, чтобы знала, где твое место, чтобы даже пикнуть не могла. Крыса тупая, мразь…».
Если бы не преподаватель, который проходил мимо двери зама и решил войти, услышав нечеловеческие вопли, Крыса навряд ли осталось бы жива. Мужчина схватил Хабалку за туловище и попытался ее вытащить из кабинета. Та замахнулась на него, но вдруг начала оседать на пол.
Психоневрологический диспансер, где теперь пребывала Вера, располагался в пригороде. Когда-то в здании больницы находился склад, потом надстроили еще один этаж, поставили перегородки для палат и получился дом скорби, где лежали больные со всей области.
Неприметное лечебное учреждение в глуши как нельзя лучше подходило для того, чтобы оставить там надоевших родных, требующих постоянного ухода и наблюдения, и забыть о них навсегда. Платников главврач брал с удовольствием, понимая, что родственники не будут предъявлять претензии к уходу, а значит, и создавать какие-то исключительные условия для особых больных не нужно. Полученные же средства помогали вести достойную жизнь не только главврачу, но и главному бухгалтеру. Главное, чтобы родственники исправно платили. Забывчивым вовремя оплатить лечение и пребывание «платника» главбух звонила лично и угрожающим тоном сообщала, что больного выпишут завтра же и доставят с полицией по месту прописки.
В больницу Веру привез муж. Невысокий мужчина с лысиной, которую он постоянно протирал платком, суетливо достал банкноты и, пересчитав их несколько раз, протянул кассиру.