Время любить - стр. 24
– Да… Я не могу поверить своим глазам! Это оруженосец моего супруга… Что же случилось с его хозяином?
– Вам нужно обождать немного и потом его расспросить. Мы сначала дадим ему лекарства для поддержки сердца, обогреем и дадим поесть. Дайте-ка нам заняться всем этим.
С сожалением Катрин отошла и опять заняла свое место у очага. Ян ван Эйк, который следил за развернувшейся сценой, подошел к ней и взял ее за руку. Рука была ледяной… Художник почувствовал, что молодая женщина дрожит.
– Вам холодно?
Она отрицательно покачала головой. Катрин не могла оторвать взгляда от этого худого и неподвижного тела, которое монахи растирали, а в это время приор подносил маленький флакончик к его бледным губам.
Энергичное растирание и лекарство начинали действовать. Чуть окрасились щеки цвета пепла, губы зашевелились; вскоре он открыл глаза и уставился на тех, кто ухаживал за ним. Приор улыбнулся:
– Вам лучше?
– Да… лучше! Я вернулся издалека, так ведь?
– Да, надо сказать! Думаю, разбойники напали на вас и потом оставили, приняв за мертвого.
Фортюна попытался приподняться.
– Эти скоты избили меня. Думал, что переломали все кости…
– Это пройдет. Снадобье успокоит ваши боли…
Приор выпрямился, и его взгляд встретился со взглядом Катрин. Она подумала, что прочла в нем сигнал к действию, и, не в состоянии более сдерживать себя, устремилась вперед. Приор склонился над Фортюна.
– Сын мой, здесь есть некто, желающий поговорить с вами.
– Кто?
Гасконец повернул голову в ее сторону. Вдруг он узнал Катрин и снова попытался приподняться.
– Вы!.. Это вы? Это невозможно!
Молодая женщина бросилась на колени у носилок.
– Фортюна! Вы живы, хвала Господу, но где же мессир Арно?
Она сжала руку оруженосца, но тот грубым движением вырвал ее, а худое, обросшее бородой лицо его исказилось ненавистью.
– Вам так уж хочется это знать? Что вам до этого? Не все ли равно вам, что случилось с мессиром Арно? Вы предали его, бросили. Что вы здесь делаете? Вы что, уже надоели своему новому супругу, и вам приходится бегать по дорогам в поисках приключений?
– Сын мой, вы забываетесь! Что это за разговор? – вскричал приор.
– Этот человек обезумел! – вторил ему Ян ван Эйк. – Я заставлю его проглотить наглые слова!
Катрин удержала Яна, который уже выхватывал кинжал из-за пояса.
– Оставьте, – сказала она твердо. – Это касается только меня! Не вмешивайтесь.
Но насмешливый взгляд Фортюна остановился на побелевшем от гнева художнике.
– Вот и еще один услужливый рыцарь, как вижу! Ваш новый любовник, мадам Катрин?
– Прекратите оскорбления! – произнесла она резко. – Отец мой, и вы, мессир ван Эйк, будьте любезны отойти. Повторяю, это касается только меня одной!
В ней нарастала ярость, но она унимала ее ценой страшного усилия воли. Она вернулась к носилкам и встала, скрестив руки.
– Вы ненавидите меня, Фортюна? Это новость!
– Вы думаете? – произнес он. – Для меня это вовсе не новость! Я вас ненавижу с того самого проклятого дня, когда вы дали ему уйти с монахом, вашему супругу, которого вы любили, как сами же утверждали.
– Я подчинилась его приказу. Он так хотел!
– Если бы вы его любили, вы оставили бы его силой! Если бы вы его любили, вы бы увезли его в какое-нибудь имение, ухаживали бы за ним и умерли сами от его болезни…
– Не вам судить о моем поведении! У меня был сын, и его отец потребовал, чтобы я осталась при нем!