Время для звезд - стр. 113
Профессор Джиоми и доктор Брук в другом углу кабинета записывали что-то на доске, стирали и снова писали, споря насчет металлической бумаги. В Институте перспективных исследований гении – не редкость, но этих двоих никто бы в гениальности не заподозрил: Брук был похож на мрачного водителя грузовика, а Джиоми – на перевозбужденного Юнио. Но мозгами они работали с такой же интенсивностью, как и профессор Райсфельд. У доктора Брука дергалась щека; отец Чибис объяснил, что это гарантия нервного срыва, но не у самого Брука, а у всех остальных физиков.
Два дня спустя мы все еще торчали там. Профессор Райсфельд побрился; другим было не до того. Я вздремнул и успел принять душ.
Папа Чибис слушал записи – теперь уже дочкины. Брук и Джиоми то и дело отрывали его – Джиоми чуть ли не истерично, а Брук бесстрастно. Профессор Райсфельд задавал им один-два вопроса, кивал и возвращался на свой стул. Вряд ли он мог разобраться во всей этой математике – зато мог оценить и упорядочить результаты.
Я хотел отправиться домой, раз уж они со мной закончили, но профессор Райсфельд очень просил остаться; должен был приехать генеральный секретарь Федерации Свободных Наций.
Я остался. Я не позвонил домой, ведь какой смысл расстраивать домашних? Я готов был встретиться с генеральным секретарем в Нью-Йорке, но профессор Райсфельд пригласил его к себе. До меня начало доходить, что приглашение профессора не может игнорировать ни один высокопоставленный деятель.
Мистер Ван Дювендюк оказался высоким и худым. Он пожал мне руку и произнес:
– Надо полагать, вы сын доктора Сэмюэла Рассела.
– Вы знаете моего отца, сэр?
– Встречался с ним много лет назад, в Гааге.
Доктор Брук, который на приветствие генерального секретаря едва кивнул, резко повернулся ко мне:
– Так ты сын Сэма Рассела?
– Вы тоже его знаете?
– Конечно. Его книга «О статистической обработке неполных данных» – блестящий труд.
Он взмахнул рукой, еще сильнее испачкав рукав мелом. Я и не ведал, что папа такое написал, и не подозревал даже, что он знаком с генеральным секретарем. Иногда все-таки кажется, что папа несколько эксцентричен.
Мистер Ван Дювендюк подождал, пока яйцеголовые решат передохнуть, и сказал:
– Итак, у вас что-то есть, джентльмены?
– Пожалуй, – сказал Брук.
– Супер! – добавил Джиоми.
– Например?
– Ну… – Доктор Брук ткнул в строчки, написанные мелом. – Судя по этим уравнениям, можно погасить на расстоянии ядерную реакцию.
– На каком расстоянии?
– Скажем, десять тысяч миль. Или вам нужно с Луны?
– Гм… Думаю, десяти тысяч миль хватит…
– Можно и с Луны, – перебил Джиоми, – если хватит энергии. Шикарно!
– Действительно, – согласился Ван Дювендюк. – Что-нибудь еще?
– Вам мало? – набычился Брук. – Может, еще птичьего молока?
– И все-таки?
– Видите семнадцатую строчку? Возможно, это антигравитация, обещать не могу. А если повернуть на девяносто градусов, то получится, как считает этот неуравновешенный латинянин, что-то вроде путешествия во времени.
– Не «что-то вроде», а именно оно!
– Ну-ну… Если он прав, то потребуется запас энергии, как у звезды приличных размеров. Так что забудьте об этом. – Брук уставился на каракули. – Впрочем… Возможно, это новый подход к преобразованию массы в энергию. Хотите карманную силовую установку мощнее, чем реактор в Брисбене?