Время библиомантов. Противостояние - стр. 45
Баронесса повела своей тонкой бровью:
– Как прикажете это понимать?
– Вам говорит о чём-нибудь имя Мардук?
– Опустившийся субъект, разыгрывающий из себя падишаха в гетто Либрополиса?
Ливия кивнула:
– Мы заключили с ним сделку.
– Неужели всё зашло так далеко? Теперь мы ведём дела с уголовниками? – Баронесса скривила презрительную мину и воззрилась на сына: – Ты наслышан об этом?
– Это представлялось разумным, – отвечал он.
– И каков был план? – поинтересовалась Рашель.
– Мы распространили слух, будто Мардук завладел планом Санктуария, включив его в своё собрание библиомантических редкостей.
Фейт скрестил руки за головой.
– Старая карта Дамаскана? Значит, она действительно существует?
– Существовала. Пока мы её не уничтожили. Codex Custodis оказался весьма сомнительным. Мы не могли так рисковать. – Ливия самодовольно улыбнулась. – Дом Кантосов трудился месяцы напролёт, чтобы направить ход вещей в нужную колею. Сегодня братья-барды наведались в разбойничье логово Мардука. Они там изрядно набедокурили, но вынуждены были убраться ни с чем. При этом они не только нажили себе врага в лице влиятельнейшего либрополисского преступника, но и ничтоже сумняшеся засветились на его камерах видеонаблюдения. – Ливия указала на свёрток. – Мардук приказал незамедлительно направить нам записи. То есть теперь мы располагаем фотографиями террористов, до сих пор не значившихся в нашей картотеке.
Барон раскрыл свёрток и вынул оттуда несколько снимков крупного формата. Рашель и Фейт подошли и глянули ему через плечо.
– Вот это – мальчик-садовник, он стоит в списке объявленных в розыск. – Ливия показала на фотографию молодого человека с тёмными волосами и неправильно зажившим после перелома носом.
«Головорез, да и только, – решила Рашель, – отребье самого низкого пошиба».
На следующем снимке была изображена женщина со светлыми волосами, выбивающимися из-под чёрного капюшона.
– Изида Пустота, предательница.
– Просто скандал, что всё так далеко зашло, – отметила баронесса с другого конца стола. – Если уж мы наших лучших агентов не можем удержать в узде, то скоро молва о слабости Академии докатится до самых дальних уголков убежищ.
Ливия холодно посмотрела в её сторону:
– Уверена, дела шли бы значительно лучше, если бы в управлении участвовали слепые старухи.
– Моя бабушка не слепая! – набросилась на неё Рашель. – Она просто не может больше читать. Вот и вся разница.
– О, извините. Безусловно. – После этого Ливия перестала обращать внимание как на бабушку, так и на её внучку.
Она пролистала стопку с фотографиями и наконец вытянула те из них, где можно было различить лица девичьей троицы.
– С одной мы уже имели счастье познакомиться – Саммербель Лилливик. Её папаша был диссидентом, а сама она ещё и похуже будет. – Гостья ткнула в два оставшихся снимка. – Впрочем, особенно пламенный интерес у нас вызывают личности вот этих двух.
С одного из снимков глядела светлоголовая девочка в чёрной водолазке.
– А у неё в руке… случайно, не петушиная книга? – спросила Рашель.
– Очевидно, это её сердечная книга. Она библиомантка, но откуда она взялась, мы не знаем. Её описание подходит одной девочке, которую пару месяцев назад видели в Хей-Кастл в Либрополисе, незадолго до того, как нам пришлось убрать директора Кирисса с поста. Мы допросим его на этот счёт, но, по всей вероятности, будет непросто. Он не слишком-то настроен на сотрудничество.