Временные трудности. Трилогия - стр. 92
По шеренгам пробежал одобрительный гул. Кое-где раздались даже какие-то негромкие смешки.
Егор оценил эту речь на пять баллов. Даже с плюсом. Молодец, Юрий Андреевич! И ухажеров отвадил и веру в победу укрепил.
Юля перехватила профессора по пути в лазарет.
– Илья Сергеевич, Вам совсем необязательно бросать свои дела и участвовать в таких вот построениях.
– Товарищ старший лейтенант государственной безопасности, если уж Вы мобилизовали меня на старости лет, то я должен чувствовать себя полноправным членом отряда. Как иначе? Дисциплина должна быть во всем.
– Илья Сергеевич, если Вас мобилизовать, так это я должна буду Ваши приказы выполнять. Вам ведь дивврача присвоят не меньше, – улыбнулась Юля обаятельно.
– В 1916 году был произведен в чин Коллежский секретарь и награжден Крестом святого Георгия третьей степени и медалью «За усердие». Более никаких чинов и регалий удостоен не был.
Юля оглянулась по сторонам и, понизив голос, заговорщицким шепотом выдала страшную тайну:
– Скажу Вам по секрету, что в нашем ведомстве уже несколько лет разрабатывается проект реформы знаков различий для армии и флота. Будут возвращены погоны, а награды царской России разрешат носить совместно с советскими.
– Вы разыгрываете меня, Юлия Андреевна.
– Отнюдь, Илья Сергеевич, – уже обычным голосом сказала она, – Война изменила сроки введения, но к 43-му году планируем. Товарищ Сталин лично одобрил.
– М-да, – крякнул тот и сокрушенно помотал головой, – Чудны дела твои, Господи.
Юлю окликнул Егор и она, улыбнувшись, приложила палец к губам и ушла.
Группа была готова. Егор уже проверял амуницию и снаряжение. Никаких нареканий не было. Юля подозвала к себе Георга.
– А ты куда собрался?
– Как куда? С вами в разведку.
– Я, наверное, вчера кому-то другому говорила, чтоб с немцами занимался?
– Так я думал – это в свободное время…
– Отставить треп. Кругом. Шагом марш. И помни, что я тебе сказала.
Георг уныло зашагал прочь. Бойцы молча проводили его сочувствующими взглядами.
– Товарищ старший лейтенант государственной безопасности, группа в составе четырёх человек… – начал было докладывать Егор, но Юля прервала его взмахом руки.
– Вижу, что готовы. За мной. Вы, Иванов, замыкающий.
Глава 13.
Аэродром расположился на огромной поляне, окруженной густым вековым лесом. С остальной цивилизацией его связывала грунтовая дорога, упиравшаяся в стандартный шлагбаум рядом с невысоким, приземистым строением КПП. Несколько рядов колючей проволоки с развешенными на ней пустыми консервными банками обозначали периметр. Четыре зенитных установки, состоящих из спаренных пулеметов, располагались на высоких деревянных башнях по углам этого периметра, и могли не только прикрыть аэродром от самолетов, но и также эффективно противостоять наземным атакам. Фонари освещали расчищенную от всякой растительности полосу земли метров в семь-восемь между лесом и ограждением. Взлетная полоса, как и большая часть строений аэродрома, оставалась неосвещенной. Очевидно, ночные полеты не проводились. Свет горел только в окнах длинного барака, служившего, наверное, казармой. Десяток часовых безостановочно наматывал километры, совершая обход территории. Лучи прожекторов с вышек сновали по лесным зарослям, кажется безо всякой системы.
Собачий лай и гудение генератора, входило в диссонанс со звуками ночного леса и создавало довольно странную какофонию. Егор, умудрившийся в детстве отучится пару лет в музыкальной школе по классу фортепиано, поморщился. Но это было ещё полбеды. Каким-то образом он ухитрился улечься рядом с муравейником, и теперь разбуженные ночным гостем мелкие стражники атаковали его со всех сторон. Егор отполз назад, встал, укрываясь за стволом дерева, и стараясь не делать резких движений, отошел в заросли. Там уже, невидимый с вышек, он дал волю своим чувствам, и матеря сквозь зубы всех этих насекомых, стал охлопывать себя руками, стараясь стряхнуть их с себя. Вроде, получилось.