Времена сновидений. Книга 2. Посвященные существами сновидений - стр. 15

В качестве примера можно привести обмирание Феклы, известное как «Чудесное сновидение, виденное послушницей Тихвинского Введенского монастыря», переписываемое от руки верующими с «Почаевского Листка».

Фекла поступила послушницей в монастырь в 1885 году в возрасте 16 лет и была приставлена для ухода за больной старицей. Она была неграмотной и говорила только на наречии своей деревни в Олонецкой губернии, но потом ее немного выучили читать по слогам Псалтырь. Была усердна в монастырском послушании и тяжелом труде. Отличалась скромностью и кротостью, «жила в страхе Божием», но больших познаний о загробной жизни праведников и грешников не имела.

5 декабря 1902 года Фекла пришла из церкви после обедни и почувствовала слабость и необычайную сонливость. Она хотела прилечь, но, не успев снять чулок с одной ноги, уснула. При этом тело ее начало вздрагивать и передергиваться, как от сильного испуга, а из глаз потекли слезы. Временами она замирала, так что едва можно было уловить дыхание, а по всему лицу и на конечностях выступал пот. В три часа дня положение Феклы изменилось. Подергивания членов продолжались, но она начала улыбаться и трижды произнесла: «Господи». Через какое-то время она сделала хватательное движение руками, как будто хотела что-то поймать, и громко сказала на всю келью: «Царица Ты Небесная!» После этого лежала тихо, улыбаясь. Вызванный к ней под вечер монахинями фельдшер отметил, что пульс нормальный, и попробовал открыть ей веко, чтобы разбудить, но оно не поднималось. Ничего не сделал и нашатырный спирт. Так ее и оставили. В 6 часов следующего утра Фекла еще раз упомянула имя Господа и проснулась, проспав непрерывно двадцать с половиной часов.

Когда я уснула, вижу – идет ко мне моя родная сестра Пелагея, умершая тринадцать лет тому назад в чахотке, шестнадцати лет от роду, девушка. На голове у нее был венчик, платье белое; и сказала она мне с улыбкой: «Пойдем со мной». И я пошла с ней.

Шли мы полем прямо и пришли к такому темному месту, что и сказать трудно, а по ту и по другую сторону – рвы: в один из них иноки падали, а в другой выходили.

Тут сестра моя скрылась, а ко мне явились два юноши, светлые, красивые, такие, каких у нас и нет, и сказали они мне: «Пойдем».

Тут я спросила их, за что эти иноки падают в ров.

Юноши ответили мне: «За свою нерадивую жизнь в монастыре; они падают и встают опять, потому что нет теперь на земле наставников и руководителей, и спасаться будут только одними болезнями и скорбями».

Один из юношей скрылся, а другой остался со мной и сказал мне: «Бодрствуй и крестись[25], и пойдем со мной вперед».

Взял меня крепко за руку, и мы пошли.

Место было темное, тесное, шел он очень скоро, так что я с трудом поспевала за ним.

Вдруг явились страшилища[26]; в руках у них была большая хартия[27], вся исписанная словами. Они поднесли ее к моим глазам, и я тут увидела все свои грехи, от юности записанные.

В это время опять явился другой юноша, и я увидела у него крылья и догадалась, что это был Ангел-хранитель. Он строгим голосом сказал: «Не смейте сегодня устрашать эту душу, она причастница, и не показывайтесь впереди нас».

Тут я увидела, что хартия сделалась совершенно чистая, грехи мои все изгладились и страшилища скрылись.