Времена года - стр. 9
- Здравствуйте, мы к Илье Юльевичу.
Взгляд поверх очков был истинно педагогическим.
- Илья Юльевич на совещании.
- А долго он будет... совещаться? - на педагогические взгляды у двух четверокурсников Московской консерватории уже выработался иммунитет. У одной студентки – точно.
- Это знает только Илья Юльевич, - последовал невозмутимый ответ.
- Ну, хорошо, что хоть он знает. Мы подождем, - Майя плюхнулась в объятья роскошного кожаного дивана и расстегнула пальто. Жарко, и в ногах правды нет. Тем более что в метро ехали стоя. Севка пока не торопился присоединиться к ней – с круглыми глазами топтался рядом.
- Простите, а вы кто? – строгая тетенька-секретарь в стильных очках не думала сдавать позиции. - И по какому вопросу? У Ильи Юльевича сегодня приема нет.
У него еще и приемы бывают, надо же. Интересно, среди приемов арпеджио (2) есть? А вслух Майя беззаботно ответила:
- Мы студенты Московской консерватории. Я - скрипка, - тут она подняла футляр - а вдруг не заметили. – Это, - ткнула футляром же в Севку, - контрабас. Он сегодня, к сожалению, без инструмента. Илья Юльевич собирается делать именную стипендию у нас в консерватории, меня из деканата прислали. Он мне визитку дал.
Тут очень кстати пришелся автограф Ильи Юльевича - впрочем, визитную карточку Майя продемонстрировала лицевой стороной. Однако на даму за столом это не произвело никакого эффекта. Она поправила очки и тем же скучным ровным голосом произнесла:
- То есть отправили именно вас, а не сотрудника консерватории, ответственного за стипендии? Из деканата предварительного звонка не было.
Этот обмен никому не нужными фразами уже начал утомлять Майю. И стало совсем жарко. Она сдернула шапку, кинула на колени Севке, который все же решился присесть на краешек дивана. И продолжила врать, но без особого вдохновения.
- Да, так получилось. Я очень ответственная, вы не подумайте. И с Ильей Юльевичем мы уже встречались. Он остался под большим впечатлением.
Ответный равнодушный, почти рыбий взгляд почему-то вдруг взбесил. И на ноги она встала легко. И скрипка оказалась в руке сама собой.
- Не верите? Сейчас докажу!
За спиной сдавленно охнул контрабас – не басом, как положено, а пятой октавой. А потом все заглушили громкие и надрывные, если не сказать, пронзительные звуки, которые подала скрипка.
Цыганочка. С выходом.
Выходи, Илья Юльевич. Выходи, подлый… А, не тот текст. Просто выходи.
Он не вышел. Вместо этого тоже пронзительно и совершенно немузыкально зазвонил телефон.
- Тут пришла студентка из консерватории, но уже уходит, - раздался безупречный голос секретаря, говорящей в снятую трубку. - Утверждает, что вы готовите именную стипендию, но я же знаю, что никакой стипендии нет, у нас не записано.
- Илья Юльевич! – Майя на пару секунд прекратила терзать скрипку и подала голос – громко, так, чтобы ее услышали на другом конце телефона, находящегося в секретарских руках. – Вы про пять тысяч за Вивальди помните?!
Женщина смерила Майю уже откровенно неприязненным взглядом, а та в ответ заиграла с удвоенным воодушевлением.
- Хорошо, Илья Юльевич, - голос секретарши звучал громче – она пыталась перекричать цыганские наигрыши. - Балагана через секунду тут не будет.
Майя злорадно усмехнулась и поддала жару. Балаган только начинается, потому что исполнитель едва вошел во вкус.