Враг Империи - стр. 50
Так чем же Чалми лучше него, Кима? Почему Чалми решал его судьбу, почему Чалми определял, как ему, Киму, жить – кем быть, что делать? В кого стрелять? Почему, по какому праву? Ищут вот его сейчас, преступником называют. А почему – потому что он убил не тех, кого следовало? Не тех, кого приказали? Выходит, пока он послушно стрелял людям в затылок, он был для них хорошим. А отказался – и сразу стал плохим. Разве это справедливо? Да, он убийца, и с этим уже ничего не поделаешь. Но он, по крайней мере, может сам выбирать для себя затылки.
Сила тяжести на Леандре была примерно на треть выше обычной, это оказалось для Кима очень неприятным открытием. Когда смолкли двигатели корабля, Ким не сразу сообразил, что навалившаяся на него тяжесть не является посадочной перегрузкой. Медленно встал с кровати, проверил свои ощущения. Мерзко, нечто подобное он испытывал, когда носил на себе тяжелый армейский рюкзак.
Из вещей у него с собой был лишь небольшой кейс, почти пустой, в нем лежали два журнала и чистая рубашка. Правда, теперь кейс ощутимо прибавил в весе. Покачав головой, Ким переложил его в правую руку и вышел из каюты.
Местное солнце имело заметный красноватый оттенок, отчего все вокруг было окрашено в багровые тона. Даже облака были красноватыми, именно это показалось Киму самым необычным. Сойдя с корабля, он в потоке других пассажиров побрел к зданию космодрома, думая о том, что аборигены явно не обременяют себя излишним гостеприимством. Могли бы, в конце концов, подать автобус…
Автобус так и не появился, поэтому к зданию вокзала Ким добрался заметно уставшим – и как они живут при такой тяжести? Достав платок, вытер вспотевший лоб, с невольной радостью думая о том, что у него нет с собой багажа. Не то что у тех бедолаг… – он взглянул на всё еще тащившуюся к вокзалу цепочку пассажиров. Итак, куда ему теперь?
Начал он с того, что прошел в бар, благо он находился здесь же, в здании вокзала. Взяв бутылку пива, с удовольствием сел в мягкое кресло, отхлебнул янтарной жидкости – что ни говори, а счастье в жизни все-таки есть. Если бы еще не эта проклятая тяжесть…
Запустив руку в карман куртки, Ким достал листок с адресом – судя по всему, это где-то в другом городе. Да, старик сказал, что всё будет нормально, что Ким смело может идти по указанному адресу. Это так, но ведь все равно его там не ждут. Да и что он будет здесь делать – отсиживаться? Кроме того, здесь совершенно невозможно жить… – Ким расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, все движения давались с трудом. Похоже, это не самая богатая планета, об этом можно было судить даже по обветшавшему зданию космопорта. Здесь и в самом деле нет ничего хорошего. Зато есть полиция… – Ким ненавязчиво проследил за сурового вида полисменом, вошедшим в бар. Ага, взял коктейль, о чем-то болтает с барменом. Выпил, поставил пустой бокал на стойку. Уходит…
Полисмен вышел из бара, так и не расплатившись за коктейль. Впрочем, чему тут удивляться. Они никогда ни за что не платят…
Ким снова вчитался в адрес. Поехать? Но уж очень не хочется, да и что он будет здесь делать? Конечно, спасибо деду и Полине, но дальше он попробует жить сам. Так, как он этого хочет…
Впрочем, листок он все же сунул в карман – мало ли что. Допив пиво, поставил пустую бутылку на столик, тяжело поднялся и медленно направился в сторону билетных касс. Он уже знал, куда будет брать билет, благо денег хватало. И когда через сорок минут на него вновь навалилась тяжесть взлетных перегрузок, Ким лишь поудобнее устроился на кровати и блаженно улыбнулся. Он летит домой – а что там и как будет, уже неважно.