Возвращение - стр. 21
– Их бин Иван Петрович Сидоров, я рашен, рад познакомиться.
– О рашен Иван вери гуд, ай эм Мэри. – Она протянула ему руку. Сидоров галантно пожал её и, поняв, что контакт налаживается, продолжил:
– Гуд вечер, гуд музыка, может дансинг?
– О дансинг, йес, йес, – ответила блондинка и положила руку ему на плечо. Под доносящуюся из бара музыку они плавно заскользили в танце по палубе, и у Ивана уже закралась смелая мыслишка о продолжении знакомства в его каюте.
Но идиллия быстро прекратилась с появлением двух верзил, в которых безошибочно угадывались специалисты боев без правил. Довольно резким движением они рассоединили пару, и один из них, отведя девушку в сторону, начал что-то ей сердито выговаривать на непонятном для Сидорова языке. «Арабы», – подумалось ему, потому как часто повторялось слово «шейх».
После короткого разговора мужчина схватил блондинку за руку и, не обращая внимания на её слезы, потащил за собой.
– Эй, парни, вы че творите? А ну-ка отпустите девушку, – закричал Иван Петрович и, явно переоценив свои силы, попытался их остановить. Алкоголь заставил Сидорова быть смелым, после того, как его грубо отшвырнули, он повторил попытку. Привело это к тому, что один из охранников увёл блондинку, а другой занялся персонально им.
Если бы Иван Петрович не упорствовал, все бы завершилось парочкой синяков. Но, к несчастью, Сидоров был пьян и с упорством маньяка наскакивал на громилу. А когда тому эта возня вконец надоела, он просто сгрёб Сидорова в охапку и вышвырнул за борт.
Однако в последний момент Ивану удалось ухватиться за спасательный круг, так кстати закреплённый на перилах, и он начал карабкаться назад. В конце концов громила, оторвав Сидорова вместе с кругом, сбросил его в морскую пучину.
Оказавшись в воде, наш герой сначала кричал, а затем молча и долго смотрел вслед удаляющемуся кораблю, пока тот совсем не исчез. Сгоряча Иван попытался, ухватившись за круг, куда-то плыть, однако вскоре понял бесполезность этой затеи.
Вода быстро отрезвила его, и вскоре унылое одиночество овладело им. Сидоров понял безысходность своего положения, лёг спиной на своё плавсредство и, отказавшись от всяких активных действий, стал безучастно смотреть на звёзды.
Утро не принесло ему радостных ощущений и лишь убедило в безнадёжности ситуации. А к середине дня, когда палящее солнце выжгло из головы Ивана все мысли, кроме единственной – о глотке воды, он и вовсе перестал думать о спасении.
В конце второй ночи Сидоров впал в транс и мечтал только об одном, чтобы уж быстрее наступил конец его мучениям. Он мысленно попрощался с жизнью и отдался во власть океана.
Прошло ещё несколько ужасных часов, как вдруг Ивану показалось, что его затылок упёрся во что-то твёрдое. «Рыба», – подумалось ему. «Хорошо бы акула, сожрала бы, и дело с концом», – пронеслось в голове. Но акула не шевелилась, и Сидоров из последних сил перевернулся. То, что он увидел, можно было бы принять за мираж, но на ощупь под пальцами оказалась реальная твердь.
Перед взором предстала бесформенная масса из каких-то деревяшек, пластиковых бутылок, кусков пенопласта и прочего мусора с одной общей отличительной чертой – все это в силу своего содержания плавало и не могло утонуть. Не без труда Иван вскарабкался на этот остров и забылся в беспамятстве.