Возвращение в Аланар - стр. 25
– Не нравится – не ешь! – запоздало обиделся Люминель, отщипывая небольшой кусочек от того, что осталось.
– Поздняк метаться! И моли Всевидящего, чтоб у меня живот не вспучило! – Крендин сыто рыгнув, пояснил: – Смертельно для здоровья!
Эльф брезгливо покривил губы, но смолчал.
– Ладно, передохнули и будя! Если здесь ночевать не станем, то часа через четыре уже будем в городе.
– А чего тормозить? Пошли! – согласилась я, поднимаясь.
Через некоторое время мы вышли к массивным, с огромным кольцом посередине, железным дверям, преграждающим коридор.
– Ну, хвала Всевидящему, дошли! Радуйся, убогий! – гном от души хлопнул по спине мрачно разглядывающего преграду эльфа и тут же озаботился: – Ничего, не зашиб? Ну, вот и славно!
Подойдя к двери, он гулко застучал кольцом.
– Эй, засони, открывайте! Нам в город надо!
В полутора метрах от пола неожиданно распахнулось незаметное окошко, оттуда высунулась темная, всклоченная борода с вкраплениями седых волос, и недовольный голос рявкнул.
– Ну и кого бесы тащат? Да еще в канун праздника? Время, знаете, сейчас какое?
Мы с Крендиным покаянно выдохнули.
– Тревожное!
– Тьфу, да я не про это! Ночь на дворе! Рассвет уж скоро, а вы тарабаните! ЧЁ, невмоготу до утра подождать?
– А мы вам три грабня дадим! Золотых! – заинтересовал его Крендин, позвякивая монетами на ладони.
В темной бороде блеснул ржавый зуб.
– Золоты-ых? – радостно протянул стражник и тут же зевнул. – А чё не больше?
– Так нас трое! – возмутился Крендин. – А налог по одному золотому на брата считают.
– А-а-а, – разочарованно вспомнили за дверями и тут же, видать, надумав, как содрать больше, голос повеселел: – А за то, что ночью пришли? Надбавить бы надо!
Гном нахмурился.
– У меня больше нет!
– Ну, ежели нет, так и стойте до утра! – окошко захлопнулось.
Крендин беспомощно оглянулся на меня. Посмотрел на опустившего взгляд Люминеля и, потянув блестевшую на шее цепочку, вытащил из-за пазухи золотой медальон.
– Папка подарил, – пояснил он, с сожалением разглядывая бляшку. – На двухсотлетие, как раз в тот год его в шахте завалило. Но делать нечего. В город же надо попасть, а то у этого изверга ума хватит нас до утра продержать.
Кивнув на закрытую дверь, он потянул медальон, но я удержала его руку.
– Папка, говоришь, подарил? Ну-ка, погоди! Дай мне поговорить с вашей таможней.
Злясь на крохобора-стража, я подошла к двери и постучала. Гном ждал. Окошко тут же распахнулось.
– Ну, как? Нашли? Ну, то-то! Будете знать, как среди ночи шастать!
Молниеносно цапнув его за бороду, я неторопливо, с сознанием дела начала наматывать ее на кулак.
Страж завопил, как молодой поросенок.
– А-а-а-а, помогите, спаси-и-ите! Гномы добрые, да что же это делается, убивают, обезбораживаю-у-у-ут!
– Я тебя щаз под панка побрею, если ты нам сию секунду не откроешь эту дверь! Ты меня хорошо понимаешь?
На меня испуганно уставились маленькие черные глазки, после чего звуковые волны накрыли меня с новой силой.
– А-а-а-а, чего я тебе такого сделал? Сгинь, сгинь!
Мужичок, наверное, спутал меня с каким-нибудь местным чертом, и держать бородача стало вообще трудно. Он очень желал поплевать себе через плечо, видимо, ожидая, что я быстрее сгину, но так как его голова торчала в окошке, он просто начал плевать перед собой.