Возвращение - стр. 29
– Вообще-то нет. За жизненный цикл пчела успевает выполнить разные функции: например, вначале она пчела-гробовщик, затем чистит улей, ухаживает за маткой, кормит личинок или же добывает нектар и пыльцу. А к концу жизни может стать «вышибалой».
– «Пчела-гробовщик»? – переспросила Натали.
– Они убирают из улья мертвых сородичей.
– Неужели?
Я кивнул.
– Дедушка считал, что пчелиные семьи – самые совершенные в мире сообщества. В основном они состоят из женских особей – возможно, в этом-то и дело. Готов поспорить, что все пчелы, которых вы встречали, – самки.
– Почему?
– Пчелы-самцы зовутся трутнями и выполняют всего две задачи: едят и оплодотворяют пчеломатку. Поэтому много их не нужно. – Я ухмыльнулся. – По-моему, идеальная работенка: ешь себе да занимайся сексом. Я мог бы стать отличным трутнем!
Натали закатила глаза, однако – готов поспорить – едва не рассмеялась. Очко в пользу Бенсона.
– Гм… а как выглядят ульи? – поинтересовалась она. – Не дикие, а те, что на пасеке.
– Я бы вам описал, но лучше посмотреть вживую. С радостью покажу вам дедушкину пасеку, если заглянете в гости.
Внимательно на меня посмотрев, она спросила:
– Когда вам будет удобнее?
– Завтра – в любое время. Может, днем? В час?
– Я еще подумаю, ладно?
– Конечно, – улыбнулся я.
– Вот и славно. – Натали наклонилась за корзиной. – Приятно было пообщаться.
– И мне, – ответил я. – Подождите… Я, кажется, проголодался. Не хотите ли вместе пообедать?
Она наклонила голову. Я уже подумал, согласится, однако…
– Простите, не могу. Срочные дела.
– Ладно, – развел руками я. – Просто подумал, что стоит предложить.
Она слегка улыбнулась и зашагала к выходу из парка. Я стоял, провожая глазами ее стройную фигуру.
– Натали! – вдруг не выдержал я.
– В чем дело? – оглянулась она.
– Если бы речь шла о ставках, какова вероятность, что вы завтра придете ко мне в гости?
Она закусила губу.
– Пятьдесят на пятьдесят.
– И я никак не могу повысить шансы?
– Ну… – протянула она, отступая еще на шаг. – Боюсь, что не можете. До встречи.
Оставшись на месте, я смотрел ей вслед – надеялся, что обернется, – но Натали не обернулась.
Позже, прокручивая в памяти наш разговор, я отметил, что на фермерском рынке она держалась со мной совсем иначе. Я разделял ее нежелание становиться объектом сплетен, но чем больше я об этом думал, тем сильнее подозревал: слухи здесь ни при чем. Натали, вдруг понял я, хотела отделаться от Джули не из-за страха людской молвы. Она скорее боялась, как бы я не узнал лишнего.
Похоже, у нас обоих имелись секреты. И пусть я рассказал Натали о своем прошлом, я по-прежнему оставался для нее чужим, поэтому глупо было ожидать, что она будет со мной откровенна. Впрочем, я не мог избавиться от мысли, что Натали боится не секретов как таковых, а вины, которая их сопровождает.
Глава 5
Одну вещь мама втолковывала мне с раннего детства: если ждешь гостей – прибери в доме.
Ребенком я это правило недолюбливал. Кому какое дело, сложил ли я игрушки в корзину и заправил ли кровать? Можно подумать, политики и лоббисты, которых родители приглашали на приемы, нагрянули бы в детскую! У них всегда находились дела поважнее: потягивать вино, залпом хлестать мартини и мнить себя очень важными шишками. Помню, как клялся себе: вот вырасту – и научусь обходиться без уборки. Однако – вы поглядите! – как только на горизонте замаячила встреча с Натали, мамины наставления тут же всплыли в памяти.