Возвращение - стр. 14
– Когда меня направили служить за границу, я работал с докторами и медсестрами со всех концов страны. Я столько всего узнал, трудясь с ними бок о бок. Мы сделали много полезного. В основном принимали местных – большинство и врачей-то не видело, пока не открылся наш госпиталь.
Натали крепко задумалась. В тишине отчетливо послышался стрекот сверчков, и тут ее голос зазвучал снова:
– Даже не знаю, как бы я справилась с тем, что пережили вы.
– То есть?
– Вы каждый день погружались в ужасы войны. И понимали, что есть люди, которым вы не в силах помочь. Я бы, наверное, не выдержала. Во всяком случае, не протянула бы долго.
Я чувствовал, что Натали говорит от чистого сердца, – пусть я и слышал подобное не впервые – и об армейских, и о врачебных заслугах.
– Наверняка вы тоже многое повидали, трудясь помощником шерифа.
– Пожалуй, – кивнула она.
– И все-таки работу не бросили.
– Не бросила. Хотя порой мне кажется, что больше не смогу. Время от времени я даже мечтаю открыть цветочный магазинчик или что-то вроде.
– А почему бы и нет?
– Как знать. Может, когда-нибудь открою.
Моя собеседница вновь замолчала. Заметив, что лицо ее стало серьезным, я прервал ее раздумья шутливой просьбой:
– Раз уж вы не хотите говорить, что в городе новенького, – может, хотя бы расскажете, где любите отдыхать?
– Ну… – замялась Натали, – я никуда особо не хожу вне службы. Разве что на фермерский рынок. Он работает по утрам в субботу. Правда, хорошего меда там теперь не найти.
– Наверное, у дедушки в сарае еще остался мед.
– А почему «наверное»?
– Я нашел несколько банок в буфете, а в сарай еще не заглядывал. Не было времени из-за ремонта. Поглядите: разве мог такой шикарный дворец появиться на ровном месте?
На этот раз Натали улыбнулась – правда, немного вымученно.
– А на лодке вы уже плавали? – Она кивнула в сторону причала.
Я еще не рассказывал про лодку. Достаточно будет упомянуть, что она всем своим видом соответствовала дому, только была еще дряхлее. Назвав суденышко лодкой, я ему польстил: оно скорее походило на туалетную будку и пару виниловых кресел на плавучем основании. Дедушка соорудил посудину из пустых металлических бочек, разнокалиберной рухляди и всего, что нашлось под рукой. Когда он не занимался пчелами, то неизменно возился с лодкой.
– Еще не плавал, – ответил я. – Даже не уверен, что мотор заведется.
– Прошлым летом лодка была на плаву, – сообщила Натали. – Карл мне рассказывал. Да и трудно ее не заметить. Ваш дедушка частенько на ней плавал, а люди его фотографировали.
– Экстравагантная посудина, да?
– Карлу она очень подходила.
– Ага.
Вздохнув, Натали встала с кресла.
– Мне правда пора. Надо кое-что успеть по дому. Приятно было познакомиться, мистер Бенсон!
«Мистер Бенсон»? Я-то надеялся перейти на «ты»… Эх, размечтался.
Натали уже спускалась с веранды. Когда она миновала последнюю ступеньку, мой мозг вновь лихорадочно заработал.
– Вам необязательно огибать дом. Удобнее будет пройти насквозь и выйти через парадную дверь.
– Спасибо, я и так дойду. Хорошего вечера!
– И вам. Рад был познакомиться, Натали!
Она неодобрительно подняла бровь, затем повернулась и быстро пропала из виду. Хлопнула калитка на подъездной дорожке, взревел мотор. А я остался размышлять о таинственном видении по имени Натали Мастерсон. Всякий счел бы ее красивой, однако еще больше она заинтриговала меня тем, как мало рассказала о себе.