Возвращение к себе (сборник) - стр. 12
– Ладно, давай-ка будем ужин готовить, – первой опомнилась Полина.
Пока хозяйки готовили, мужики выбрали место для землянки, вбили колышки с таким расчетом, чтобы рядом разместился со временем добротный дом, о каком они мечтали еще у себя в Морозовке.
Афанас развел костер, пламя взметнулось вверх, с хрустом пережевывая сухие ломкие веточки лиственницы. Митрофан занимался лошадьми: распряг их. От усталости кони тяжело кивали, изредка пофыркивая и принюхиваясь к новым запахам. Митрофан сходил к реке и принес ведро холодной мутноватой воды. Ведро подвесили над костром. На жарком пламени вода быстро закипела, густой пар поднимался над костром, перемешиваясь с горьковатым смолистым дымом. Над головами в верхушках сосен еле слышно шумел ветерок. В скором времени предстояло очистить площадку.
Костер приветливо потрескивал, иногда выстреливая угольками в собиравшихся возле него поселенцев. Похлебка кипела в ведре, выплескиваясь через край, и, вскоре, сняв пробу, Полина скомандовала:
– Мужики, можно снимать, готово.
Когда все уселись кружком вокруг костерка, Павел достал бутыль отцовского первача, плеснул в глиняные кружки и, поднявшись, со значением сказал:
– Будем здоровеньки на новом месте!
– А места тут славные! – отозвался Змитрок. Павел приобнял зябко кутающуюся в шаль жену, неотрывно глядевшую на огненные сполохи костерка, и шепнул:
– Ты выпей – все теплее будет.
Она отхлебнула из кружки, от крепкого самогона перехватило дыхание, но тут же тепло стало растекаться по всему ее телу, измученному дорогой и неизвестностью.
– Павлюк, а здесь поди и ведьмеди есть? – обратился к старшему Афанас.
– А как же! – раздался из темноты голос Гаврилы Чеснокова. – Только что по улицам не бегают.
Он подсел к честной компании, принял из рук хозяев кружку, со вкусом разломил краюху хлеба, вздохнул: «Черниговский помол».
Потекла неторопливая беседа про тех, кто остался на родине, про то, что надо учесть, обосновываясь в здешних краях.
Афанас, которому не давала покоя мысль об охоте, снова не удержался от вопроса:
– Братка, а мы на ведьмедя пойдем?
– Непременно.
– Ой, а может, лучше на куропаток?
– Куропаток здесь нету, – пояснил Змитрок. – А вот рябчиков по ельникам много.
– Не робей, земеля, – ободрил Афанаса Гаврила. – Сходишь и на рябчиков, и на медведя, лишь бы хата была добрая, да борщ в чугунке.
Остро пахло дымом гаснущего костра и свежей древесной трухой – излюбленной заваркой в семье Кириенко. Обжигаясь, глотали горячий взвар, гуторили. Потом стали устраиваться на ночлег, выбирая себе места среди скарба на подводах. Скоро у костра были слышны голоса старших братьев и Гаврилы. Да и те беседовали недолго: завтра с раннего утра предстояло приниматься за работу.
Перво-наперво требовалось соорудить землянки. Потом – земля. Надо раскорчевать и обработать ее, чтобы уже этой весной посеять все, что необходимо для зимовки: рожь, пшеницу, гречиху, просо, лен. Посадить картошку. Коли поленишься или промедлишь – на следующую зиму и сам с голодухи ноги протянешь, и детишек заморишь. Змитрок и Афанас пилили сосны, шкурили их для стояков и наката в землянку. Павел с Митрофаном рыли котлованы для временного обиталища. Бабенки убирали с участка срубленные сучья и ветви, расчищали место для пашни.