Возвращение герцога - стр. 19

Однако позже, уже в постели, у Софи было достаточно времени, чтобы понять, что она сделала большую глупость, позволив себе разобидеться и разозлиться. В конце концов, она ведь помолвлена с другим, и не с кем-нибудь, а с двоюродным братом Филиппа! Разумеется, знай она, что он жив, ни за что бы не согласилась. Но Филипп-то об этом не знает! Грусть, досада и ужас. Вот именно: ни прибавить, ни отнять.

Софи всегда считала, что у нее легкий характер. Ей нравилось веселиться, и она находила во всем положительные стороны. Но что положительного можно извлечь из этой разгромной ситуации? И что им теперь делать? Им всем? Не может же она разрыдаться на груди у Хью, признаваясь в том, что до сих пор любит только Филиппа? Этого, нынешнего, Филиппа она вообще не знает. И уж коль на то пошло, и прежнего не знала, если он оказался таким гадким типом, что мог дурачить ее такой серьезной штукой, как собственная смерть? Кроме того, Филипп и намеком не дал ей понять, что по-прежнему питает к ней чувства. Разумно предположить, что нет. Любящий мужчина вряд ли скрыл бы от возлюбленной, что остался в живых. Как все запуталось!..

Вчера Хью так и не приехал, и Софи не могла определиться, хорошо это или плохо. Почти до утра она ломала над этим голову и в конце концов пришла к выводу, что не плохо. Она бы не выдержала, если бы пришлось еще объясняться и с ним! Хью вообще был со странностями. Он преследовал ее уже давно – с тех пор как в прошлом году появился в Лондоне и унаследовал титул. Первые месяцы Софи его едва замечала, но каким-то образом они с Валентиной сделались не разлей вода, и та при любой возможности старалась свести его с падчерицей.

Кончилось тем, что две недели назад отец и Валентина вынудили ее принять предложение Хью. Софи решила, что проще обрести статус невесты, чем спорить с мачехой. Были в этом и свои плюсы: помолвка дала ей возможность посещать светские мероприятия и не выслушивать сетования мачехи, что у нее до сих пор нет жениха. И в принципе ей было почти безразлично, кто станет этим женихом, если Филиппа не было в живых. Ей удалось упросить отца, чтобы помолвка была благопристойно долгой. Может, ей удастся за это время хотя бы подружиться с Хью? Она его почти не знала, а то, что было известно, не очень-то ей нравилось. Ну разумеется, он был довольно приятной наружности, хотя до Филиппа ему, конечно, далеко, Хью был заносчив, а порой и бестактен, к тому же ради того, чтобы выставить себя в благоприятном свете, мог и соврать. И ей не раз приходилось слышать, что он бывает груб со слугами или теми, кого считал ниже себя по положению.

Такие помолвки, когда молодые люди практически незнакомы, вовсе не редкость в светском обществе. Но Софи, разумеется, была от этого не в восторге, всей душой желала выйти замуж по любви и верила, что Филипп исполнит ее мечту.

Софи невидящим взором пробегала страницы лежащего у нее на коленях толстого фолианта. Ей не хотелось думать о Филиппе: сердце сжималось как в тисках, она начинала задыхаться. Чтобы справиться с собой, Софи сосредоточила мысли на Хью. Думая о нем, она не испытывала никаких чувств – разве что легкое отвращение.

Что скажет ей Хью, когда явит свою физиономию? Несомненно, забросает ее вопросами, а начнет с того, зачем ей понадобилось разговаривать с кузеном, едва тот появился на балу. И что ему ответить? Она никому не говорила, что их с Филиппом связывает не только знакомство. Валентина точно бы не обрадовалась, поскольку всегда твердила, что падчерица достойна титула герцогини. Какой смысл связываться с младшим братом герцога? Только вот Софи понять не могла, с чего она вбила себе это в голову. Валентина частенько несла вздор о собственных упущенных возможностях и о том, что нужно держаться людей «правильного» сорта, что бы это ни означало.