Возвращение блудного бумеранга - стр. 21

– Видать, так.

– И что следак?

– Ясное дело, уши навострил. Слушал и на ус мотал.

– Ну, а потом?

– А под конец обвинил меня и Аньку в убийстве этого типа!

Кира ахнула.

– Тебя-то с какой стати?

– Мол, Анька меня специально из Питера вызвала.

– Чтобы ты убила ее дядю? Верней, дядю ее мужа?

– Прямо так следователь, конечно, не сказал. Но я его намеки достаточно хорошо просекла. И про билет меня расспрашивал. И почему мы приехали прямо к свадьбе Тамары. И были ли мы с ней раньше знакомы. Ну, ты понимаешь?

Кира подавленно молчала. Да уж, ситуация, хуже не придумаешь. Они находятся в чужой стране, а тут не проходит и двух дней, как убивают дядю их подруги и хозяйки. И в убийстве обвиняют ее саму.

– Но зачем Аньке понадобилось убивать своего дядюшку?! Неужели, даже после стольких лет совместной, душа в душу, жизни с Давидом, рождения у них двух мальчиков, этот вредный дядя не сдался?

– Нет. Не только не сдался, но и продолжал всячески пакостить им.

– Как это?

– К примеру, не разрешал собственным внукам играть с детьми Давида.

– Почему? Дети-то чем виноваты?

– Ну, как ты не понимаешь. Во-первых, они же наполовину русские. А раз так, значит, тоже не могут быть приняты в семью! А во-вторых… Во-вторых, сдается мне, что этот дядя Нико нарочно изводил Аньку.

– Почему?

– Не мог простить, что Давид женился не на той невесте, что он ему сватал, а на Аньке.

– И надеялся, что Анька не выдержит и уйдет от Давида?

– Возможно.

– И тот женится на прежней невесте?

– Да.

– Но это же глупо!

– Ничего другого, зачем этот человек так активно изводил Аньку, мне в голову не приходит.

Кира помолчала.

– А что за невеста была у Давида?

– Не знаю.

– Надо узнать. И заодно выяснить, был ли личный интерес в этом браке у покойника.

– И у кого мы это узнаем?

– У наших хозяев. У Аньки, у Давида, у его мамы. У кого же еще?

Но этот разговор пришлось отложить на завтра. Сегодня все в доме Аньки были слишком подавлены свалившимся на них горем. Да, покойник отличался скверным характером, был невыносим в общении, не принимал невестку и обладал злым колючим языком, но он был братом матери Давида и его родным дядей. А родственников, как известно, не выбирают. Их просто любят или хотя бы мирятся с их существованием.

Трудно сказать, какие чувства испытывали Давид и все прочие к дяде Нико при его жизни, но теперь, когда он умер, они подчеркнуто горевали об этом человеке. Мать Давида побежала в дом к брату с соболезнованиями. Анька наглоталась снотворного и легла спать. А Давид ходил по дому с таким мрачным, отрешенным выражением лица, что девушки просто не рискнули к нему сунуться.

– Что это с ним?

– А тебе бы понравилось, если бы твоего родного дядьку вдруг пришили, а менты обвинили бы в этом твою супругу!

– У меня не может быть супруги! Только супруг!

– Ну, супруга! Какая разница?

В ответ Леся хотела напомнить подруге анекдот о том, как один горячий кавказский мужчина приходит в магазин и просит показать ему трусы. Молоденькая продавщица, увлеченная разговором с приятельницей, не глядя, достает и бросает на прилавок несколько пар женских трусов.

– Э! – говорит мужчина, оскорбленно двигая усами. – Девушка, ты что мне дала? Трусы ведь женский!

– Да какая разница? – небрежно отвечает продавщица, не прерывая увлекшего ее разговора.

На что окончательно выведенный из себя мужик стучит кулаком по трусам и орет: