Возвращение - стр. 31
– С вами я тоже согласен, – сказал Кондратьев.
Женя и Шейла работали. Женя сидел за столом и читал «Философию скорости» Гардуэя. Стол был завален книгами, лентами микрокниг, альбомами, подшивками старых газет. На полу, среди разбросанных футляров от микрокниг, стоял переносный пульт связи с Информарием. Женя читал быстро, ерзал от нетерпения и часто делал пометки в блокноте. Шейла сидела в глубоком кресле, положив ногу на ногу, и читала Женину рукопись. В комнате было светло и почти тихо, в экране стереовизора вспыхивали цветные тени, едва слышно звучали нежнейшие такты старинной южноамериканской мелодии.
– Изумительная книга, – сказал Женя. – Я не могу ее читать медленно. Как он это сделал?
– Гардуэй? – рассеянно отозвалась Шейла. – Да, Гардуэй – это великий мастер.
– Как он этого добился? Я не понимаю, в чем секрет.
– Не знаю, дружок, – сказала Шейла, не отрываясь от рукописи. – И никто не знает. И он сам не знает.
– Поразительное чувство ритма мысли и ритма слова. Кто он такой? – Женя заглянул в предисловие. – Профессор структуральной лингвистики. А! Тогда понятно.
– Ничего тебе не понятно, – сказала Шейла. – Я тоже структуральный лингвист.
Женя поглядел на нее и снова углубился в чтение. За открытым окном сгущались сумерки. В темных кустах мелькали искорки светляков. Сонно перекликались поздние птицы.
Шейла собрала листы.
– Чудесные люди! – громко сказала она. – Смелые люди.
– Правда? – радостно вскричал Женя, повернувшись к ней.
– Неужели вы все это перенесли? – Шейла смотрела на Женю широко раскрытыми глазами. – Все перенесли и остались людьми. Не умерли от страха. Не сошли с ума от одиночества. Честное слово, Женька, иногда мне кажется, что ты действительно старше меня на сто лет.
– То-то, – сказал Женя.
Он поднялся, пересек комнату и сел у ног Шейлы, Шейла запустила пальцы в его рыжие волосы, и он прижался щекой к ее колену,
– Знаешь, когда было страшнее всего? – сказал он. – После второго эфирного моста. Когда Сережка поднял меня из амортизатора и я хотел пройти в рубку, а он не пустил меня.
– Ты об этом не писал, – сказала Шейла.
– В рубке оставались Фалин и Поллак, – сказал Женя. – Они погибли, – добавил он, помолчав.
Шейла молча гладила его по голове.
– Знаешь, – сказал он, – в известном смысле предки всегда богаче потомков. Богаче мечтой. Предки мечтают о том, что для потомков рутина. Ах, Шейла, какая это была мечта – достигнуть звезд! Мы все отдавали за эту мечту. А вы летаете к звездам, как мы летали к маме на летние каникулы. Бедные вы, бедные!
Конец ознакомительного фрагмента.