Возрождение - стр. 19
Кстати, о деньгах. Надо их хорошенько спрятать. Лучше всего под стельку. Ботинки крепкие, не потеряю…
Тьфу! Нет, сегодня на конкурсе тупых и очень тупых я реально получил бы гран-при. Какие ботинки? У меня же кошелек в инвентаре. Который никто не видит, и откуда, соответственно, нельзя ничего украсть.
Открываю инвентарь и кладу в кошелек золотые монеты. Под изображением мешочка появляется новая надпись: «40.20.18». Затаив дыхание и покрывшись холодным потом при одной мысли, что кошелек может не вернуть деньги, пытаюсь мысленно взять из него десять медяшек. И облегченно перевожу дух, когда горсточка монет возникает в кулаке.
– Охренеть… Чуть сердце не остановилось.
Оказывается, быть богатым тот еще менингит. Не зря Сидор всегда держит под рукой бригаду бойцов со стволами. Ему есть что терять…
Теперь, спрятать туда же пистолет, подцепить за хвосты нескольких крыс, не с пустыми ж руками идти, а потом – как фокусник – доставать тушки из инвентаря, и можно отправляться к Возгену. Для одного дня впечатлений предостаточно. Да и усталость свое берет. Несмотря на все выпитые препараты. Сколько у меня жизненной энергии? «200». Ровно половина, растет помаленьку. Вот мы ей сейчас и поможем – парочкой буритас и несколькими бутылками пива.
На улице, как и все последние месяцы, промозгло, сыро, моросит легкий дождик, которого, вроде, и не видно, а одежду через полчаса хоть отжимай. Хорошо, идти недалеко и новые ботинки совершенно не промокают. Мог, вообще-то, и комбинезон надеть. После моих подвальных похождений, он точно не выглядел бы обновкой. Одежда вся в пятнах грязи и подсохшей крови. А штанины, вообще, словно велосипедной цепью зажевало. Ну да подобным внешним видом никого не удивишь. Большинство в обносках. Иной раз заплат больше, чем оригинальной ткани.
Харчевня Возгена всего в двух кварталах от моего дома.
Там, между расступившимися бетонными коробами трех девятиэтажок, до вторжения стояло что-то вроде павильона летнего кафе – одноэтажное здание с большими витринными окнами, подсобкой, складом и кухней. От прежней вывески осталась только часть букв. «Кр**на* гв**ди**.
В той части где зал, несколько крайних потолочных плит упало, панорамные окна тоже не пережили орбитальной бомбардировки, но подсобные помещения уцелели. Возген с братьями, с помощью щитов, сбитых из досок и фанеры, дыры более-менее залатали и заняли пустующее здание себе под жилье и семейный бизнес.
Уж не знаю, как они договаривались с Сидором и «Злыднями», но в нашем микрорайоне больше ни одной харчевни, кроме государственного пункта питания, не было. А все будки или разносчики, которые время от времени появлялись, исчезали быстрее, чем их начинали замечать. В общем, Возген еще тот тип, но тем ни менее, дела вел честно, крысиное мясо хоть и продавал, но за кроличье не выдавал, цены держал соответственно качеству товаров, а с поставщиками всегда рассчитывался сполна и сразу.
Из-за сырой погоды на улице почти никого. Одинокая мамаша куда-то буквально силком тащит за руку упирающегося ребенка. При чем ни она, ни дите не издавали ни звука, словно немые. Один доходяга ползет по стенке, явно возвращаясь домой из пункта сдачи крови. Глядя на него, я словно себя вчерашнего увидел, и невольно вздрогнул. Слава богу, теперь этот кошмар больше никогда не повторится. Вчера Хантеры последний раз получили мою кровь.