Возрождение первородной - стр. 2
Вновь подниматься с разбитых колен на обожжённые и истерзанные ноги оказалось до такой степени больно, что из глаз снова брызнули слезы, а губа в который раз оказалась прокушенной. Но я должна была дойти, должна была преодолеть оставшийся отрезок, потому как именно в этой попытке я видела последний и единственный шанс на спасение хотя бы для этого дня.
Долгожданная темень и прохладный камень под ногами вызвали первую за день вымученную улыбку. Я едва не рухнула на наиболее плоский участок кряжа. Облегчённый вздох вырвался из груди, и я блаженно прикрыла глаза, позволяя расслабиться телу.
Солнце не должно осветить этот участок сразу, - подумала я прежде, чем сознание решительно взяло таймаут.
Холодные щупальца наступающей ночи медленно, с пугающим упрямством забирались под остатки лёгкой ткани и прочно обволакивали спящую жертву. Редкие судороги будто в предвкушении становились всё чаще. Из тела ведьмы постепенно вытекали последние крупицы магической силы. Земля питалась ею, словно беря плату за оставленную жизнь. Лишь силу крови она не могла обойти и забрать врождённые способности второй сущности. И только этот подаренный предками дар был, нехотя, оставлен в покое.
Мелкая тряска замерзающего тела прорвалась сквозь фанатично удерживаемую сознанием занавесу безмятежности, и глаза девушки распахнулись. Тусклый, потерянный цвет радужки оповестил мир о благополучном лишении сил.
Кромешная тьма оказалась первым, на что наткнулась, проснувшись. Онемевшее с холода тело содрогалось от крупной дрожи, а вокруг было настолько темно и тихо, что поначалу решила, будто нахожусь в какой-нибудь изолированной комнате без источников света. Но, тщательно ощупав лежащий подо мной камень, пришла к ужасающему выводу – я ослепла.
Ведь не бывает так, чтобы на целой планете не было ни единого светила?!
Всё разом вдруг приобрело глобальный масштаб, обострились не только чувственные восприятия тела, но и потаённые страхи. Мне чудилось, что около меня уже непременно бродят хищники, внимательно присматриваются, выжидают наиболее подходящий момент для ещё большего эффекта, чтобы во время безудержной паники жертвы удачно оторвать самый сочный кусок свежего мяса. И взбушевавшееся сознание отказывалось брать во внимание тот факт, что, по сути, на планете первородных нет вообще никакой живности. Мне казалось, будто кто-нибудь из мелкой противной гадости вот-вот укусит, взберётся на меня, шарясь своими крохотными, волосяными лапками по незащищенному телу. Потому, несмотря на передёргивание замерзающих мышц, я старательно пыталась вслушиваться в темноту, таящую в себе что-то определённо жуткое и заведомо опасное.
Вот только спустя не более часа практически полной обездвиженности меня начинало трясти от дикого холода, и безрезультатные попытки отыскать какой-либо шум в округе полностью потеряли актуальность. Несмотря на то, что абсолютно ничего не видела, на ощупь и по памяти восстановила картинку импровизированного лежака и, поднявшись на ноющие ноги, старательно принялась хоть как-то разогнать по венам остывающую кровь. Любые движение давались с трудом, но я упорно продолжала шевелиться даже тогда, когда от усердия ныло всё.
Умирать такой несправедливой смертью не хотелось ужасно.