Возрождение - стр. 17
К счастью, в этом возрасте омерзительная кривизна, внесенная в детские мозги мерзавцами и нелюдями, вымывалась довольно легко – внимание, забота, психокоррекция, и через месяц-другой можно было видеть, как «гей» и «лесбиянка» потихоньку засматриваются друг на друга, а маленький потомок викингов наконец осознал, что такое мальчишка, и снисходительно дерет нос перед девчонками, разбирая вместе с русскими сверстниками старенький «АКМ».
Иностранных детей было не так много, и поднимался вопрос об их русификации. Но Большой Круг почти единогласно решил: родные языки и национальная культура должны остаться не только у японцев и немцев (как ни крути, это оказались значимые по численности группы населения, особенно японцы), но и у какого-нибудь француза-одиночки. И для этого следует приложить все усилия, какие возможно…
Не столь давно завершилась победой РА «Монастырская война». Так злой на язык Жарко назвал серию небольших, но крайне ожесточенных конфликтов между ополченцами ДОСАФ и дружин витязей с монастырями. Вообще ранее конфликтов с Церковью не было. Как, впрочем, и каких-либо других отношений – монастыри и собравшееся в них священство словно бы существовали в параллельном мире, и даже донесения о том, что там аккумулированы огромные запасы продуктов и горючего, не заставили Романова подвигнуться на конфликт. Он сквозь пальцы смотрел на «покровительство» монастырей в отношении некоторых поселений беженцев и даже надеялся, что постепенно можно будет заключить союз.
Однако тут неожиданно со стороны монастырей начались претензии на земли, рабочую силу, припасы… Причем очень агрессивные. Они наложились на новые разведданные – о порядках, которые были заведены монастырскими управляющими. Фактически это было крепостное право – с запретом любого светского образования, отнятыми у родителей детьми, заключением взрослых под стражу в колодках, принуждением к тяжелой работе, перемежаемой молитвами… Были и сведения о еще более мерзких гнусностях. К сожалению, Романов промедлил – и обнаглевшие «поборники духовности» напали на маленький поселок, который контролировала РА. Отряд ДОСАФ был разбит, уцелевшее население (а люди от мала до велика сражались с невиданным ожесточением) – угнано в рабство.
После этого Романов уже ничего не ждал. По его приказу рота преображенцев, амурские казаки и дружины Лагунова, Светлова и Севергина под общей командой Севергина, поддержанные самоходной артиллерией и бойцами местных отрядов ДОСАФ, умело вклиниваясь между опорными пунктами врагов и перерезая немногочисленные накатанные дороги, за неделю взяли штурмом все пять монастырей, истребив всех их обитателей и освободив почти десять тысяч крепостных и рабов. После чего Романов законодательно запретил любое вмешательство во внецерковные дела любого представителя любой из «мировых религий». Он не любил что-то запрещать, однако тут вопрос оказался принципиальным. Религии, отрицающие земную жизнь, должны были быть вытеснены в маргинальную нишу – поскольку было ясно, что сами они туда не уйдут ни за что…
Столовская обстановка для совещания такого типа подходила менее всего. Но сидевшие за столами люди давно поняли нехитрую истину: если говорят нужные и важные вещи – то все равно, где выслушивать и обсуждать. А ерунду – ерунду да, ее можно принудить слушать только в зале под строгим контролем на дверях и с трибуны.