Возрождение, или Граната в руках обезьяны - стр. 38
– Кусать меня! – заорал он и снова бросился в траву.
Все стоявшие также кинулись в то место, откуда слышен был плач. Их было четверо, ростом поди в два метра.
Мы, не раздумывая, в одно мгновенье, как по команде, выпустили стрелы. Рев, прокатившись над поляной, возвестил, что стрелы доставлены точно адресату и по расписанию. Но таких верзил ими свалить в темноте, стреляя наугад, оказалось не под силу, они остались живее всех живых. С отломанными древками ринулись к нам, оглашая жутким воем окрестность.
Мы успели выпустить еще по стреле, но уже в одного, и он не устоял, сделал два шага, упал в судорогах, хватаясь за все, что попало. А попала нога собрата, уцепившись мертвой хваткой, волочился по земле еще долго. Это сыграло нам на руку, достав ножи, разделившись по парам, атаковали их.
Мастер Сталь кинулся вперед, затем сделал выпад влево, пропуская громилу вперед, ему пришлось тормозить и разворачиваться к деду. Другой воин, работая в паре с Мастером, заранее отошел вправо и теперь, когда дикарь повернулся, выставил ему неприкрытую спину, в тройном прыжке преодолел десять метров и вонзил под лопатку свой кинжал по самую рукоять. Но не тут-то было, верзила с разворота рубанул его рукой по шее, едва не сломил ее, и пальцы сомкнулись на горле в мертвой хватке, еще немного, и кадык будет удален вместе со щитовидкой без наркоза. На мгновенье мелькнул блеск полированного металла в свете луны, клинок, описав дугу, словно молния, прошелся по руке, не ощущая сопротивления плоти, отделил ее от тела (деда работа). Напарник, задыхаясь, разжал пальцы-клещи этой твари, как на него рухнуло бездыханное тело, словно мамонт наступил ногой. В это время третий верзила, отцепившись от собрата, держа в руках громадную дубину, опустил ее аккурат на сраженного родича (вовремя он прикрыл собой своего врага). Затем, не оборачиваясь, через себя парировал удар клинка деда. Клинок вошел наполовину в дерево и застрял, покинув руку Мастера, далее дубина опустилась на камень, со звоном битого стекла металл рассыпался на куски. Кисть деда вывернулась на изнанку, мастер в падении подхватил правой рукой обломанный кусок ножа, но подняться не успел, сильные удары довбни наносились методично на невероятной скорости. Мастер Сталь был левша, поэтому владеть правой и огрызком не давало эффекта, однако, улучив мгновение, когда детина сделал шаг, став на бедро деда, и занес над головой дубину, он подрезал ему подколенный сустав, тот подкосился и прилег рядом. Дубина легла на правое плечо деда.
«Вот и все», – пронеслось в мозгу, челюсти монстра ложились на горло. Не-е-е-е, еще живем! Напарник, пришедши в себя, вылез из-под «телохранителя», сел верхом и удар за ударом короткого ножа вымещал злость на испустившем дух враге. И в это время подбежала вторая пара воинов, завалив своего противника.
Все остались целы, если не считать сильного ушиба плеча и опухшей кисти Мастера.
Подойдя к горке увидели, что в траве лежала без сознания девочка лет четырнадцати. Сбрызнули водой (это они поспешили), ожила и, не раздумывая, куснула руку воина, затем шмыгнула под ноги, свалила его, снова укусила за попу. Бить, конечно, ее никто не хотел, за что и поплатились. Пока хватали ее руками, она извивалась, как уж на сковородке, нанесла каждому по доброму десятку укусов (хорошо, не ядовита). Дед забыл про боль, наблюдая за этой сценой. Один воин изловчился, подцепил девчонку за ногу и поднял над землей, торжествуя от победы, девчонка, долго не думая, схватившись рукой за его пояс, подтянулась к торсу обидчика и укусила… Воин взревел не хуже дикого, уронив смуглянку на камни, отскочил как ошпаренный, держась обеими руками за промежность.